Городовой повесил голову. Только теперь я увидел, что это совсем молодой парень.
– Куда они шли?
– Не знаю, ваше благородие.
– Остолоп, мать твою! – уже не сдержался я.
Дело, судя по всему, было серьезное и счет, возможно, шел уже на минуты. Надо было что-то решать.
«Но что происходит? Мятеж? Так почему Мартынов…»
– Там это… – еле слышно пробормотал городовой. – Светлану Михайловну…
– Говори! Что с ней?!
– Ее шайка Фомки Нехвестова схватила. У доходного дома Маркотиной. Я по другой стороне улицы бежал. Краем глаза видел.
– Видел и не вмешался?!
– Так это… Их много, а я без револьвера, а шашка…
– Покажешь! Живо!
– Слушаюсь, ваше благородие!
Городовой развернулся и припустил что было сил. Я помчался за ним. Улицы, по которым мы бежали, были пустыми, видно, слухи уже разнеслись в этой части города и народ попрятался по домам подальше от беды. Я расслышал вдалеке выстрелы, но в этот самый момент городовой остановился.
– Вон туда. Там, – и полицейский показал рукой в глубь двора.
– Исчезни!
Скользнув во двор дома, я сразу увидел притулившийся к забору флигель, а у его двери крутившегося парнишку. Видно, оставленный за сторожа, тот, вместо того чтобы охранять, приоткрыв дверь, сейчас прислушивался к тому, что делается внутри дома. Он настолько был увлечен своим занятием, что почувствовал чужое присутствие за своей спиной уже в момент своей смерти. Хрустнули перебитые шейные позвонки, и тело стало мягко заваливаться на бок. Оттолкнул его в сторону и, широко распахнув дверь, быстро вошел внутрь. Двое насильников, зажав девушке рот, сдерживали бьющееся в судорожных движениях тело, распростертое на деревянном топчане. Платье было задрано по пояс, открыв молочно-белые ноги. Третий бандит со спущенными штанами в этот самый миг пытался взгромоздиться на девушку.
– Светлана Михайловна, это я, Богуславский! Закройте глаза и расслабьтесь, а вы, господа, получите удовольствие!
Первым умер насильник со спущенными штанами, только успевший соскочить с топчана. Нанеся добивающий удар ногой по оседающей фигуре, я с разворота левым кулаком раздробил висок второго бандита, отправив его грязную душу в ад. Третий, даже не помышляя о сопротивлении, попытался проскочить мимо меня к двери, но будучи схваченным за ворот, отлетел к стене. Шагнув к нему, я нанес сокрушающий удар в грудь – и конвульсивно изгибающееся тело мешком рухнуло у моих ног. Быстро развернулся к Антошиной.
Девушка, как только ее отпустили грубые руки, сжавшись в комок, прижалась к стене. Ее бил озноб. Подойдя к топчану, я сказал: