— Если бы я тебе в морду зарядил, — веско произнес он, — то ты бы на койке отдыхал до самого Челябинска. Нет, парень, никакого рукоприкладства. Просто выставлю тебя из вагона, а там пусть с тобой руководство разбирается.
— Так пиво же, не водка! — упирался Белоусов, хотя уже было видно, что он сдается.
— Я слышал, что пиво. А ты меня слышал? Иди вылей.
Достав из сумки коричневую двухлитровую бутыль, Галкин насупился и направился к выходу.
— Погоди, — остановил его Белоусов.
— Чего? — В глазах парня засветилась надежда.
— Вторую прихвати.
— Ну ты даешь! Какую вторую?
— Ту, что рядом с первой, — невозмутимо сказал Белоусов.
Хмыкнув, Галкин извлек из сумки вторую двухлитровую бутылку пива.
— Как узнал? — поинтересовался он.
— Догадался. — Белоусов пожал плечами: — Такому лосю разве ж двух литров хватит?
Галкин ухмыльнулся, а потом нахмурился.
— Гад ты все-таки, Георгий Николаевич, — сказал он.
— Гад, — согласился Белоусов. — Еще какой. Но исключительно по долгу службы, а не из вредности. Так что ступай, парень, ступай.
Он указал на дверь.
За окнами как раз объявили отправление скорого поезда Москва — Челябинск. Состав дернулся и поплыл вдоль перрона, на котором столпились провожающие.
— Туалет, наверное, еще закрыт, — предположил Галкин, перетаптываясь в коридоре.
Видимо, он еще надеялся на то, что суровый начальник смягчится, но чуда не произошло.
— У нас открыт, — заверил Белоусов. — Полная автономия.