Впрочем, понятно, что для Варяга такая встреча неминуемо окончилась бы очень печально – Шрам без охраны только в койку ложился. А уж по городу он перемещался в сопровождении не менее двух-трех дюжих телохранителей. Поговаривали, что особенно осторожен он стал после недавних загадочных наездов на его людей, завершившихся убийствами.
Неожиданные местные разборки могли испортить Варягу все дело: если Шрам заляжет на дно – то тогда его не отыскать. Да и теперь, пока он еще оставался на виду, подступиться к нему было непросто. По сведениям Гепарда, Шрам возвел вокруг себя непробиваемую почти «китайскую» стену – потому-то пришлось отказаться от мысли решать вопрос о поисках и освобождении Светланы и Олежки силовыми методами.
Для их поиска и вызволения был придуман куда более хитроумный и изощренный план…
Двери лифта с шипением разъехались. Варяг вышел в холл и посмотрел на табличку первой двери: 1008. Он неторопливо двинулся дальше по коридору. 1010… 1016… А вот и двойной офис 1020 и 1022. Он подошел к закрытой двери, некоторое время постоял, посмотрел на часы – ровно без шести минут шесть – и нажал на ручку. Дверь легко подалась, и он вошел в приемную.
Ему нечего было опасаться – кроме отсутствующего Шрама, его вряд ли кто здесь знал в лицо, да и загримирован он был неплохо. Газетные фотографии не в счет. Есть хотя бы один случай, когда кого-либо нашли по газетной фотографии?
Нет, конечно!
– Добрый день, – вежливо произнес Варяг, глядя сквозь стекла больших очков на девушку в алой мини-юбке и белой блузке с чересчур большим вырезом: девка явно во вкусе Шрама. – Мне нужен «Петроконцерт». Я правильно пришел?
Девушка нахмурилась:
– Нет, это не «Петроконцерт».
– Да? – разочарованно произнес бородатый мужчина и подошел поближе к столу. – А мне сказали – на десятом этаже.
– Нет, на нашем этаже нет «Петроконцерта», – с невольным раздражением сказала секретарша.
В этот момент зазвонил телефон.
Варяг улыбнулся: без пяти шесть – это звонил пунктуальный Гепард.
– Нет, Александра Алексеевича пока нет, – ответила девушка, чуть отвернувшись от докучливого посетителя. – Он в командировке…
Но Владислав не слушал. Он попросил Гепарда подержать девицу у телефона хотя бы минуты три, чтобы ему хватило времени сделать то, ради чего он пришел в офис.
Покосившись на девушку и заметив, что она уже совершенно забыла про него, Варяг как бы невзначай подошел к окну. Внизу гранитная лестница сбегала от плавного входа вниз на площадь, справа виднелся сквер, а чуть дальше платная автостоянка.
Тут внутренняя дверь раскрылась, и из кабинета вышел, держа в руке сложенный листок бумаги, Гришка Монин. Черт возьми! Варяг поспешно отвернулся, хотя надеялся, что Моня его не узнает – ведь они виделись всего лишь раз, да и то мельком, года полтора назад в ресторане, среди множества народа.
Моня недовольно посмотрел на сутулого мужчину, потом перевел недовольный взгляд на секретаршу. Та скроила ему понимающую гримаску – мол, сейчас я этого выпровожу – и продолжала вести беседу с Гепардом, устало объясняя назойливому собеседнику, что Александр Алексеевич ничего не передавал для Ильи Моисеевича.
– Как, как? Да вот так – не передал, и все! Господин, извините… я действительно ничего не знаю… пусть даже если вы его друг детства… позвоните, когда вернется.
Моня плотно закрыл дверь кабинета и вышел из приемной. Секретарша продолжала беседу. У него оставалось секунд десять-пятнадцать. Варяг, все еще стоя у окна, незаметно вытащил из кармана небольшую коричневую коробочку и спрятал ее в ладони. Потом вдруг сел в кресло для посетителей и как бы случайно провел рукой по краю журнального столика. Коробочка прилипла к внутренней поверхности столешницы. Варяг стал поправлять шнурок ботинка.