– Я уже слышал это. И позвать нельзя. Что делать будем?
– А вон в канаве не человек лежит?
– Где?
– Справа от тачки.
– Не вижу.
– Ближе подойди.
Самохин зашел за машину, сосредоточенно вглядываясь в темноту, выпрямился.
– Нет там никого… – Он осекся, увидев холодные, безжалостные глаза подельника.
– Ты чего, Коган?
Тот ударил Самохина ножом в живот и печень.
– Ничего, как говорится, личного, Самоха. Я всего лишь выполняю приказ.
– Сволочь! – Самохин упал на груду мусора. – Ну ты и…
– Сука, хочешь сказать?
Самохин захрипел, повернулся набок, закрывая руками раны.
Коган нагнулся над ним и резанул тесаком по горлу. Из безобразной раны толчками хлынула черная кровь.
– Вот и все, Самоха. Да будет тебе земля пухом. – Он протер нож о штанину покойника и забросил его как можно дальше.
Потом Коган перевернул бывшего подельника, достал из кармана рубахи пакет, сложенный пополам, сунул себе в брюки.
– Тебе они теперь ни к чему. – Он осмотрелся, никого не заметил и пошел к «Тойоте».
Коганов вернулся на базу в полночь, подошел к скамейке, где до сих пор сидел главарь банды.
– Все, Руслан, нет больше Самохи. Если его труп кто-то и найдет, то только утром.