— Внизу, — ответил Сэнбон, морщась.
Из его головы снова выскочило что-то очень важное, то, что он обязан был сделать сегодня. Именно сегодня…
— Алишия, — рука Джо легла девушке на плечо, — уходи с отцом. Если я не вернусь — уплывайте.
Не дожидаясь ответа, он запрыгал по ступенькам вниз.
Алишия прильнула к отцу, наконец-то давая волю слезам. Смахнул выкатившуюся из глаза каплю и профессор.
— Пошли, — шепнула Алишия, дергая Сэнбона за руку. И резко развернулась, почувствовав сбоку чье-то движение.
Тотчас раздался короткий возглас: в двух шагах от них, насмешливо кривя губы, стоял… Лео Деррек!
Обычно пустынный ночами пляж не знал еще такого нашествия: вместо любителей одиночного плавания без помех (кто же еще станет купаться ночью?) на песок высыпала целая толпа. Затопали по, пляжу обутые в ботинки и сапоги ноги, заскользили круги фонарных лучиков, воздух наполнился голосами…
— Хорошо помните: наша задача — спасти всех, понятно? — говорил Дикий Билл, опираясь на борт небольшого катерка. — Огонь не открывать, пока в нас не начнут стрелять первыми…
Пехотинцы окружили катер, и тот пополз по песку, погружаясь килем в притихшие темные волны. Затем пришел черед и второго катера.
— Вперед! — Джексон прыгнул на сиденье и в нетерпении встал на нем во весь рост.
— За мной! — крикнул, присоединяясь к нему Дикий Билл.
Море ответило тихим согласным шипением.
За два пролета до подвала Джо остановился.
«Игра» заканчивалась. Теперь за дело предстояло браться всерьез.
Джо осторожно опустился на кафель. Его руки поднялись к груди, пальцы сплелись в мудру…
Лестничная клетка исчезла, исчез и проклятый остров. Взамен возникла маленькая комнатка и стол с предметами чайной церемонии, он стоял где-то за спиной наклонившегося вперед Суюки. В руках Учителя был меч.
— Я нашел тебя, когда тебе было шесть лет… — вынырнул из глубин памяти знакомый голос, наполняя сердце Джо тоской обо всем, что уходит безвозвратно, и одинокой, жгучей детской любовью к вырастившему его человеку.
Суюки улыбался одними глазами — глубокими и добрыми, которые только и могут быть у человека, познавшего добро и зло в полной мере.
И снова за этим образом уже теснились другие, вынесенные с острова, где Джо вырос.