Полоса препятствий

— Ладно, Макаренко, заканчивай ликбез, — перебил Козлова майор. — Пойдем, посмотрим, какая панорама открывается с противоположной стороны.

Они вышли из комнаты и двинулись по длинному, захламленному коридору, над головами свисали обломки штукатурки, намертво прилипшие к деревянной обшивке, в стенах зияли большие проломы от снарядов.

Противоположный край дома выходил на соседнюю улицу, которая все еще находилась под контролем боевиков. Здесь царила безжизненная пустота, лишь воздух по-прежнему был наполнен артиллерийской канонадой.

— Подождем, посмотрим, — предложил Егоров.

— Посмотрим, — согласился Козлов.

Снайперы заняли позиции. Капитан, умостившись в проеме вывороченной взрывом балконной двери (вместе с балконом), сказал Виктору:

— Поставь автомат на предохранитель и через оптику следи за улицей, привыкай к прицелу. И не вздумай открывать огонь без команды.

Ждать пришлось долго, в течение часа на улице никто не появился. Виктор уже привык к наглазнику оптического прицела трофейного автомата, он даже освоил шкалу оптического прицела и примерно представлял принцип снайперской стрельбы, жалея, что сейчас нельзя испробовать.

Время тянулось томительно долго. От напряжения из правого глаза Виктора потекла слеза. Он едва успел смахнуть ее, как услышал:

— Оп. — Это произнес кто-то из снайперов.

Савченко снова припал к оптике, из-за угла появилась цепочка боевиков. Впереди идущий здоровяк в маскировочном комбинезоне ядовито-джунглевых расцветок с бородой лопатой, был вооружен длинноствольным РПК. Он был подобен матерому волку, его голова, вжатая в плечи, дергалась из стороны в сторону, как будто он выискивал жертву. Идущие следом тащили на себе разобранный миномет. Огромный толстяк в гражданской одежде, семенящий за ведущим, сгибался под тяжестью опорной плиты. За ним долговязый бородач, похожий на испанского Дон Кихота, тащил на себе трубу миномета, руки его потели, и ствол то и дело сползал к земле. Долговязый часто останавливался, из-за чего с темпа сбивались следующие за ним подносчики боеприпасов.

— Раз, два, три, четыре, — про себя считал Виктор сгибающихся под тяжестью деревянных ящиков молодых боевиков.

— Слышь, Вадик, неужели это те козлы, что нас накрыли? — почти восторженно произнес капитан Козлов, разглядывая боевиков через оптику.

— Не знаю. А какое это имеет значение? — ответил Егоров, добавив через секунду: — Работаем так: твой замыкающий, мой предпоследний. Потом я «работаю» опорную плиту, ты еще одного подносчика. Дальше свободная охота. Хоп?

— Хоп, — согласился Козлов.

Через секунду с металлическим скрежетом защелкали затворы снайперских винтовок, выбрасывая из патронников горячие гильзы.

Замыкающий боевик внезапно упал, тело вытянулось, ящик с грохотом рухнул на брусчатку. Передний выполнил точно такой же пируэт.

Затем выстрелы заклацали в унисон, метко поражая заметавшихся в панике боевиков. Следующая пуля ударила толстяка, несущего опорную плиту, он рухнул набок, перегородив дорогу другим. Дон Кихот обернулся и тут же повалился навзничь. Труба миномета с грохотом покатилась по земле. Один за другим упали оставшиеся двое подносчиков мин, тяжелые деревянные ящики с глухим звуком завалились на убитых.

Вожак боевиков оглянулся на грохот рухнувшего металла и в следующую секунду сорвался с места. Громко крича, стал петлять, как заяц. Он успел пробежать с десяток метров, когда в спину ему ударили две тяжелые пули. Боевик выронил оружие и упал лицом на асфальт.

— Готов, — деловито заметил Козлов.