– Пока живой, стрелять буду. Кончатся патроны, зубами глотки этим шакалам грызть буду.
Рудзи Джалилов успокоил солдата, у которого боевики вырезали семью. Он приобнял боевого товарища и что-то долго говорил ему. Макамов поднял пулемет и пошел к БМП, увешанный патронными лентами, как матрос времен Октябрьской революции.
Подразделения вернулись в детский сад и больницу.
– Миша, сходи в больницу, посмотри, как там личный состав батареи, – попросил Марин Левченко.
Батареей на тот момент командовали офицеры, как и их подчиненные, призванные из запаса по мобилизации. Так что о какой-либо дисциплине речи быть не могло.
Михаил прошел в одноэтажное здание больницы. У минометчиков все было спокойно. Человек пять сидели в фойе на кошме. Перед ними стоял закопченный чайник, пиалы. Бойцы чаевничали. Кто-то лежал на кровати, кто-то играл в нарды.
Осмотрев расположение, Михаил остановился у кабинета стоматолога, дернул ручку. Дверь оказалась открытой. За столом пил чай пожилой таджик в белом халате.
– Салам! – поприветствовал стоматолога Левченко.
– Салам! – ответил таджик и спросил: – Зубы лечить пришли?
Михаил присел на стул напротив врача.
– Нет, с зубами пока, слава богу, все в порядке. Как вас зовут?
– Икрам Рахимов.
– Так вот, Икрам, я спросить хотел, почему вы здесь остались, когда весь персонал бросил больницу? Кого тут лечить?
Рахимов ответил:
– Я тоже хотел уехать в Душанбе, там еще работу найти можно, а потом узнал, что в кишлак придут военные. Много военных. Решил остаться. Может, нужен буду, зубы-то болят гораздо чаще, чем, скажем, горло.
– Решили подзаработать?
– Ну, в общем-то, да. Если кто-то заплатит, не откажусь.
– А может, вас, господин Рахимов, в кишлаке боевики оставили? Ведь вы идеальный источник информации. Все видите, все слышите. Лучшего прикрытия для агента и не придумаешь. Тем более что и придумывать ничего не надо. Что скажете?
Таджик побледнел. Он прекрасно знал, что даже ни на чем не основанное подозрение может привести к расстрелу, и видел в этом офицере серьезную угрозу.
– Что вы такое говорите? Какой агент, какая информация? Спросите людей, которые остались в кишлаке, может ли Икрам быть предателем.