Академик присел, отодвинул журналы. Каманин устроился напротив.
– Совсем забросил ты, Георгий, свой дом за городом, – покачал головой Алексеенко.
– Забросишь, когда работы через край. Но в эти выходные планирую приехать. По шашлыку соскучился.
– Прикажи, тебе доставят самый лучший шашлык в Москве.
– Доставить-то доставят, только самому хочется и мясо купить, и замариновать по особому рецепту, мне его передал один кавказец еще во время второй кампании, дровишки поколоть, огонь развести. Тогда вкус такой, что лучший в Москве шашлык отдыхает.
– Приезжай, составлю компанию, если не против. Возьму хорошего коньяка, мне из Армении привезли.
– Договорились, если не сорвется. Так что за разговор у тебя ко мне?
Алексеенко поудобнее устроился в кресле, достал пачку сигарет, взглянул на хозяина кабинета. Тот махнул рукой:
– Кури!
– А как насчет закона?
– Тогда не кури.
– Нет, пожалуй, закурю, тем более и пепельница стоит. – Закурив, академик спросил: – Помнишь, я как-то рассказывал тебе о своем институтском друге?
– Это о таджике?
– О нем!
– Он, по-моему, заведует кафедрой в Душанбинском медицинском университете?
– Заведовал, пока не сгорел учебный корпус и не умерла его жена, а дети не разъехались по заграницам. Сейчас он простой патологоанатом в провинциальном поселке Горного Бадахшана Каратул.
– Эка, куда его занесло!
– Фархад оттуда родом, так что вернулся в дом предков.
– Но профессор, завкафедры – и в морге?
– Другой работы там нет.