— Фому отравил Сева.
— Он сам раскололся?
— Нет, Сева пока держится, но менты провели расследование.
— Ладно, детали потом, — прервала его Клеопатра. — Как Эльвира?
— С Эльвирой плохо. Дает признательные показания. Несет на всех подряд.
— Но она знает немного.
— Зато много слышала от Фомы.
— В сведениях ты уверен? Может, обычная ментовская деза?
— Это сообщил источник, который…
— Только никаких фамилий по телефону, — опять прервала его Клеопатра. — Что предлагаешь?
— Дело пахнет керосином.
— Это я и без тебя знаю.
— Решать, конечно, тебе, хозяйка, — сказал Саркисян. — Но я думаю, надо рвать когти.
— Пожалуй, ты прав.
Клеопатра сразу же приняла решение, о котором пока не сообщила даже Саркисяну: немедленно, не теряя ни минуты, перебазироваться из пионерлагеря в Битцевский парк, на резервную базу, которую было велено в строжайшей тайне подготовить Турсункулу.
После разговора с Саркисяном Клеопатра позвонила Турсункулу. Тот долго не отзывался — видимо, дрых после очередной попойки.
— Слушаю, — раздался наконец в трубке его сонный, хрипловатый голос.
— Рассол пьешь?
— Я был в ванне, хозяйка, а мобильник в комнате, — начал оправдываться он.
— Слушай меня внимательно. Немедленно приступай к эвакуации на резервную базу в Битцевский парк.