— Маму мы в город отправили… — пояснил Валерий. — Сосед как раз поехал, прихватил…
— Ну, давайте отужинаем! — напомнил Степан Игнатьевич, разливая по рюмкам спиртное и делая приглашающий жест. — Не думаю, что у вас было время пообедать…
Валерий усмехнулся, показал вилкой в сторону Дениса.
— Да нет, пообедать он успел… Стрельба началась, когда мы кофе пили…
При слове «стрельба» Галина вздрогнула всем телом, уткнулась в тарелку. Денис погладил ее по плечу, шепнул:
— Все уже позади… — Поднял свою рюмку, посмотрел на друзей: — Давайте выпьем за то, что мы все живы!
Уже проглатывая опрокинутую в рот жидкость, понял, что это не водка, а та самая «буряковка», которую так расхваливал Валерий и которая пришлась по душе коллегам старого опера в Америке. И не зря! Прошла легко, а через мгновение, проникнув в желудок, пыхнула жаром, теплой волной пробежав по всему телу.
— Хороша! — выдохнул Денис, потянулся за огурчиком, чей пупырчатый бок сам просился на вилку.
Галина осторожно понюхала содержимое рюмки, замерла в нерешительности, однако, переборов себя, выпила до дна и задохнулась от крепости напитка. Денис быстро поделился с ней соленым огурчиком, положил картошки.
Ели сосредоточенно и молча. У мужчин было о чем поговорить, но присутствие Галины сковывало представителей «уголовной» династии. И Галина это почувствовала. Положив вилку, вытерла губы салфеткой, поправила волосы.
— Степан Игнатьевич, можно я где-нибудь прилягу? — спросила она, с виноватой улыбкой глядя на старого опера. — Устала… перенервничала… вы уж, извините, что хлопоты вам доставляем…
Куприянов-старший пожал плечами:
— Да какие хлопоты-то? Пойдем, дочка, покажу, где устроиться можешь… — Он джентльменским жестом указал Галине, куда именно нужно идти, пропустил вперед, обернулся к Денису и Валерию: — Сейчас, гостью устрою и вернусь…
Валерий наполнил рюмки, поднял свою:
— За удачу, Денис!
— С удовольствием, — коротко чокнувшись с ним, произнес Гребски.
Поставив рюмку, расчистил на столе место, принялся вынимать свои трофеи. Валерий с удивлением смотрел на пистолеты и автомат, появляющиеся из вместительной сумки журналиста.
— Ничего себе, улов! — наконец произнес он. — Из Черкасс все?
— Только автомат, — уточнил Денис. — Остальное у Брона и его соратников изъял…
— А сам-то он где? — спросил вернувшийся в комнату Куприянов-старший.