Охранник покивал задумчиво, без ностальгии вспоминая времена, когда владел закусочной, потом махнул рукой и поинтересовался:
— Надолго в офис, сэр?
Гребски незаметно перевел дух:
— Да нет… Заберу бумаги, ноутбук и домой поеду, на Русскую речку… Там поработаю…
В офисе Заиньки Денис пробыл дольше, чем предполагал. Пришлось не только перелопачивать папки, в которых она хранила документы по своим клиентам, но и порыться в компьютере. Правда, что-то увидеть удалось только на одном диске Зоиного ноутбука, при попытке зайти на второй система запросила имя пользователя и пароль. Денис вовремя вспомнил, что как-то раз Заинька хвасталась, что, если кто-то вздумает залезть в ее компьютер, не зная пароля, вся информация просто пропадет, сотрется с хард-драйва. Таким способом она защищала конфиденциальную информацию о своих клиентах. Резервную же копию Зоя хранила, по ее словам, там, где никто ее не найдет. Денис сначала собирался поставить и у себя такую же защиту, да так и не собрался.
Он листал бумаги, просматривал доступные файлы, делал себе на диктофон кое-какие заметки, которые так или иначе могли привести к разгадке причины смерти Заиньки. Но пока все было непонятно.
Привлекла внимание Гребски папка с данными о компании, с которой, как он знал, Зоя сотрудничала весьма плотно и продуктивно. Компания носила неброское название ИТМ, что расшифровывалось как «Инвестмент, Траст и Маркетинг». И располагалась в небольшом офисном здании недалеко от центра города. Денис как-то даже бывал у них, делая статью об инвестициях русских предпринимателей в экономику Америки. Компания занималась вполне приличным бизнесом — открывала счета, осуществляла их поддержку, помогала всячески своим клиентам, которые, если судить по заметкам Заиньки, в основном были русскими и украинскими бизнесменами. Среди распечатанных бумаг Гребски нашел сумму денежного оборота компании и присвистнул! Даже если компания имела только пять процентов в качестве комиссионных, то доходы ее могли выглядеть как несколько десятков миллионов в год. Совсем неплохо, если учесть, что компания ничего не производила и имела небольшой штат сотрудников: десяток клерков в Америке, восемь в Москве, шестеро в Киеве да еще человек пятнадцать в представительствах в Латвии и Чехии. Президентом компании был сорокапятилетний эмигрант из давних, тех, кто прожил здесь уже двадцать и более лет, а вице-президентом оказался молодой человек, приехавший из России совсем недавно. И тот и другой имели весьма приличные дома, солидные машины и, если судить по документам, имеющимся у Заиньки, часто летали на Каймановы острова.
Насколько Денис разобрался в ее пометках на календаре-ежедневнике, Заинька встречалась с президентом компании Игорем Буковски совсем недавно, в прошлую пятницу, и это могло означать все что угодно. Гребски сделал себе копии бумаг, показавшихся ему наиболее интересными, захлопнул ноутбук, сунул его под мышку и в задумчивости покинул офис.
— Все в порядке, сэр? — поинтересовался чернокожий охранник, когда Денис все с тем же задумчивым выражением лица шагнул в вестибюль из лифта.
Гребски изобразил широкую улыбку:
— Все в полном порядке! — И уже выходя из здания, повторил по-русски: — Полнее не бывает…
Глава 10
У Дениса Гребски была большая машина.
Но это значило только то, что у него была большая машина. Никаких физиологических ассоциаций.
Просто ему так нравилось.
Первую свою машину, «бьюик-скайларк», он приобрел за триста долларов у знакомого русского эмигранта, который после долгих поисков устроился на инженерную должность с хорошей зарплатой. Ему не к лицу стало ездить на помятом «бьюике» с неоткрывающейся правой дверцей. Денису же такая машина пришлась в самый раз. После развода с женой он перебивался случайными заработками, жил в маленькой комнате над гаражом знакомого армянина и платил ему всего двести пятьдесят долларов. Вполне разумная цена, учитывая доход Гребенщикова. В своей прошлой жизни о машине он не мог и мечтать. Откуда деньги на машину у журналиста на вольных хлебах в государстве, где все вдруг стали или очень богатыми или нищими?
К первым он не относился, а потому: метро, трамвайчик, автобус, троллейбус…
«Бьюик-ривьера» — широкая обтекаемая двухдверная торпеда, распластав по дороге все свои пять с половиной метров, сверкая хромом и лаком на черных лоснящихся боках, несла Гребски навстречу неизвестности.
Поймав себя на выражении, которое было бы безжалостно вымарано из текста, если бы он его писал, Денис усмехнулся.
Патетика с красивостями поперла! На самом-то деле все гораздо проще. Есть неприятель, захвативший твою подругу в плен и чего-то от тебя желающий. Есть друг, готовый помочь освободить оную подругу из вражеского плена… И есть ты — крепкий духом и неслабый телом журналист Гребски, которому в ситуациях, подобных той, что имеется в данном случае, бывать не приходилось… Такая вот хрень…