От огромного состояния его жены осталось немногим более половины.
Конкордия Васильевна, в которой проснулось чувство матери, заботящейся о будущности своей дочери, решилась сделать тяжелый шаг.
Она уже потеряла надежду вернуть к себе своего мужа, необходимо было спасти от него хоть часть состояния для себя и, главное, для маленькой Коры.
Рассказы о гомерических кутежах и безумных тратах графа Владимира Петровича Белавина, о которых говорили в Петербурге, доходили, конечно, да еще и приукрашенные до ушей графини Конкордии и еще более убеждали ее, что задуманный ею шаг сделать необходимо.
Однажды под влиянием полученного известия о новом безумстве своего мужа, она в присутствии Надежды Николаевны Ботт не выдержала и воскликнула:
— Этот негодяй, кажется, дождется, что я потребую у него отчета в моем состоянии, как у вора!
Г-жа Ботт бросила на нее загадочный взгляд.
Видимо, в ее уме созрело какое-то решение.
Доверчивая молодая женщина не заметила ничего в этом сосредоточенном выражении лица ее подруги.
— По правде сказать, я давно удивляюсь вам… — заговорила Надежда Николаевна. — Вы положительно святая простота!
— Что вы этим хотите сказать?
— Только то, что вы можете по вашему произволу не пользоваться вашими правами, но не имеете права пренебрегать вашими обязанностями… Если вы можете дарить ваши деньги мужу, то не можете дарить ему денег вашей дочери…
— Это-то меня и побуждает начать с ним серьезный разговор, — грустно заметила Конкордия Васильевна.
— И это необходимо… Это прямо естественно, что вы, наконец, пожелали узнать положение ваших дел, которые, как вам справедливо кажется, ведутся не особенно тщательно и аккуратно…
— Да, да, я так и сделаю… — заспешила графиня и переменила разговор.
Совет Надежды Николаевны Ботт вызвал в уме графини Конкордии окончательное решение.
«Она должна действовать так, иначе поступать ей нельзя, не жертвуя интересами своей дочери, рискующей остаться после ее смерти нищей, — думала она, — надо положить предел расточительности безумца».
Случай к разговору вскоре представился.
Граф Владимир Петрович, видимо, утомленный каждодневными оргиями, остался целый день дома.
Он обедал с женой и с дочерью.