Эммануэль. Римские каникулы

22
18
20
22
24
26
28
30

Все сидят в глубине большого помещения, освобожденного от всех лишних предметов. Скамейки расположены полукругом, и большой дубовый стол отодвинут к стене: таким образом образуется некое подобие амфитеатра. Еды никакой нет, но вокруг двух больших бочек суетятся пастухи, постоянно наливая вино в чашки или стаканы, которые затем передают из рук в руки.

Князь Маджоре сидит в кресле в центре стола. Лицо его потемнело, вид рассеянный, он потирает подбородок кулаком. Князь положил ноги на плечи мальчика, которого, кажется, вовсе не смущает такая тяжесть.

Справа и слева от князя есть свободные места. Позади Маджоре, неподвижная и надменная, стоит Сильвана. Она не сводит взгляда с Эммануэль с того момента, как она вошла в помещение в сопровождении Ореста и Гизы, одетая в длинную шифоновую рубашку, ниспадающую до лодыжек. Эта одежда заменила ей платье, безжалостно порванное и испачканное Людовико. Без извинений, сопровождаемая повелительным взглядом Сильваны, она садится рядом с героем праздника. Менее церемонно, прокладывая себе путь коленями, Орест и его жена садятся слева от князя, который обращает на них свой мрачный взгляд, смягчающийся под развязной улыбкой Гизы. Князь с нежностью запускает руку в густые волосы своей дочери-любовницы.

Эммануэль, со своей стороны, принимает вид послушной школьницы. Терпеливой и внимательной. Но вдруг под жалобные звуки волынки сцена оживает. От поильного устройства выходят вперед, построившись в два ряда, двенадцать молодых обнаженных людей, удивительно красивых. Эммануэль узнает в них эскорт Марсии из первой половины ночи. Самому старшему не больше восемнадцати лет… Их животы плоские, бедра узкие, ягодицы поджарые, а члены – еще не возбужденные, однако они уже набухли и имеют очень правильную форму. Странное сходство между их подростковыми лицами поражает Эммануэль…

В амфитеатре поднимается сконфуженный шум. Княгиня Марсия медленно входит через дверь и движется по направлению к центру помещения, словно идет по театральной сцене. Она хватает кнут, прикрепленный к ее запястью металлическим кольцом.

Она направляется к группе молодых людей, осматривает их, проверяя взглядом члены, бедра, ягодицы. Член одного из них, более эмоционального, чем другие, эрегирует. Марсия ударяет по земле коротким ударом кнута.

– Еще рано, – говорит она.

Потом она нетерпеливо поворачивается к загородке, за которой, вырисовываясь в отсветах огня, виден гордый силуэт цыганки.

– Что это значит? – тихо спрашивает князя Эммануэль.

– Они будут сражаться. Моя жена любит подобные представления.

– А вы?

– Мне они не отвратительны. Но я устал от того, что моя жена всегда побеждает.

– А какой приз ожидает победителя?

– Тот, кто выиграет, сможет делать то, что он захочет. И самое главное – сделать с другими людьми, что захочет.

– Соблазнительная программа! – говорит Эммануэль, забавляясь. – Но если Марсия проиграет?

– Она не проиграет.

– Заключим пари?

Князь бросает на нее острый взгляд.

– И что бы вы хотели в качестве ставки?

– Здесь нет ничего, чем я не могла бы обладать, если бы даже и захотела. За исключением вашего скипетра.