– И правильно, – ответила я с апломбом. – Я бы все равно не ответила. Вы же знаете правило: журналисты всегда защищают свои источники информации.
По правде говоря, у меня не было причин защищать Франсуа Маршадо, да и Дэвид рано или поздно узнал бы, кто его выдал. Но это дело, касающееся только нас троих.
– Дэвид не владелец. Он просто одолжил мне денег в самом начале, когда я организовала фирму, – лениво оправдывалась Ребекка. – Но это было пятнадцать лет тому назад. Вот и все.
– Вы хотите сказать, что ему не принадлежит доля в вашем бизнесе?
– Да нет, он – акционер, но давно уже не основной владелец.
Легко можно было бы перепроверить эту информацию, прибегнув к специальному расследованию в Интернете, но меня утомили административные подробности, которыми Ребекка меня снабжала, мне хотелось знать другое:
– Вы пока не ответили, почему скрывали от меня, что Дэвид имеет непосредственное отношение к «Ночным Красавицам», почему не сказали, что ему известны мои занятия с первого дня нашего знакомства?
– Это так важно? – спросила она, глядя на меня сквозь ресницы, прищурив глаза.
– Да! – сурово настаивала я.
Трудно сказать, что меня подталкивало к этому. У меня в руках было совсем мало фактов: фрагменты информации, кое-какие уточненные даты, и все базировалось исключительно на интуиции. У меня не имелось доказательств того, что деятельность агентства Ребекки как-то связана с драматической судьбой Авроры Дельбар. Я сама себе не могла объяснить, какую роль играет моя персона в сложных отношениях между братьями Барле. Я интуитивно чувствовала, что между этими двумя тайнами есть связь, но она оставалась для меня загадкой.
Ребекка поежилась и запахнула плотнее пеньюар, не столько от холода или смущения, сколько от желания себя защитить, прикрыв нежной шелковой броней свое худое тело.
– Видит бог, Дэвид был для Авроры совсем не таким мужем, на которого она рассчитывала. Но после того как ее не стало, он чуть с ума не сошел.
Речь о повязке на руке, конечно! Чтобы скрыть шрамы на левом запястье. Мне об этом уже было давно известно, зачем повторяться? Я усмехнулась про себя, но тут же сосредоточилась и предложила Ребекке продолжить рассказ.
– … Годы шли, а Дэвиду никак не удавалось поставить на этом крест. И тогда ему пришла в голову идея. Может быть, не ему, а Луи, я точно не знаю.
– Какая идея?
Вот, еще проблема: зачем задавать вопросы, на которые ты заранее знаешь ответ?
– Идея о «Ночных Красавицах», конечно!
А вот и решение: потому что ответ, прозвучавший из чужих уст, ранит больнее. Слова, произнесенные другими, они как бритва; мы же вытягиваем себе жилы в наивных поисках правды, а их слова действуют в лоб, от них не убежать.
– Я ничего не понимаю, – встрепенулась Соня. – Какое отношение это имеет к его бывшей?
– Видите ли, Дэвид не может жить один. Но он не мог себе позволить еще раз завязать серьезные отношения, которые привели бы к краху, как получилось с Авророй. Дэвид устал от истерик, от сумасшедших выходок…
ebooksa