Паника

И когда звезды появились на небе, все были на месте: все ребята из Карпа пришли посмотреть финальное испытание.

Время пришло. Диггину не пришлось повторять правила – все знали правила Поединка. Машины едут друг на друга на большой скорости. Кто первый свернет – тот проиграл.

А победитель получает приз.

Хезер так нервничала, что попала ключом в замок зажигания только с третьего раза. Она нашла «Ле Сабре» припаркованным на обочине. Он был практически спрятан в кустах. Это была машина Бишопа. Видимо, Додж ее одолжил.

По какой-то неизвестной причине ее ужасно злило, что Бишоп помог Доджу. Интересно, отважится ли Бишоп прийти сегодня? Может быть, он был где-то в толпе, среди темной массы людей, лица которых нельзя разобрать в свете луны. Гордость не позволяла ей написать ему сообщение и посмотреть, что он ответит. Гордость и стыд. Он пытался поговорить с ней, все объяснить, а она вела себя ужасно.

Она задавалась вопросом, простит ли он ее.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Нэт. Она предложила Хезер побыть с ней до последнего момента.

– Нормально. – солгала Хезер. Ее губы онемели. Язык опух. Как она поведет машину, если почти не чувствует рук? Когда она поставила машину на исходную позицию, фары подсветили призрачно-белые лица людей, которые тихо стояли в тени деревьев. Двигатель гудел так, будто с ним что-то было не в порядке.

– Все будет хорошо, – сказала Нэт. Она повернулась на сиденье. Ее глаза вдруг расширились. – Все будет хорошо, поняла? – Она сказала это так, будто старалась убедить саму себя.

Диггин махал Хезер, показывая, что ей нужно развернуть машину. Двигатель издавал странный скрежет. Хезер показалось, что она чувствует какой-то странный запах, но потом она решила, что у нее просто взыграло воображение. Так или иначе, все скоро кончится. Тридцать-сорок секунд максимум. Когда Хезер удалось поставить машину в нужном направлении, Диггин постучал пальцами по лобовому стеклу и слегка кивнул ей.

На другом конце дороги, на расстоянии тысячи футов, тысячи миль от нее, она увидела очертания фар Рэя. Они включались и снова выключилась. Включались и выключались. Как предупреждение.

– Тебе пора, – сказала Хезер Натали. В горле был ком. – Мы сейчас начнем.

– Я люблю тебя, Хезер. – Нэт наклонилась к ней и обняла ее за шею. От нее пахло привычным запахом, запахом Нэт, и от этого Хезер чуть не заплакала, будто они прощаются в последний раз. Потом Нэт отошла. – Послушай. Если Рэй не будет сворачивать… то есть если вы будете близко друг к другу, а он не будет пытаться свернуть… обещай мне, что ты свернешь первая. Что ты не будешь подвергать себя риску столкновения. Хорошо? Обещай мне.

– Обещаю, – сказала Хезер.

– Удачи. – И Нэт ушла. Хезер видела, как она побежала к обочине.

Хезер осталась в машине одна. Перед ней – длинное узкое полотно дороги, которое, как палец, указывает на свет далеких фар.

Она подумала о Лили.

Она подумала об Энн.

Она подумала о Бишопе.

Она подумала о тиграх и обо всем, что она испортила в своей жизни.