Там-то рёбра наверняка режут. Или пилят?
Или рубят?!
А если рубят, то чем?
Топором?
Нет, ну не перебила же Диана мои рёбра?..
Диана приоткрывает тонкие губы, словно услышала эту мысль, и замирает. Рыжее пламя гаснет, раздаётся очередное «блядь», и зажигалка с переворотом падает в ту же лужу. Отражение фонаря идёт волнами. Диана дует на место ожога, дёргает рукой.
— Н-надо, не знаю, в-в аптеку? — От напряжения, от шока мою челюсть уже не трясёт — сводит, и слова даются с трудом. — Д-да?
Я оглядываюсь по сторонам, будто знаю местность как свои пять пальцев. Увы: и округа, и мои мысли — всё растворяется в молочном пару, которым дышат канализационные решётки.
— Аптека? — Диана прижимает место ожога к губам. — Оки. Аптека… Чел, тебе никак!
Я без понимания смотрю на Диану, и она торопливо объясняет:
— Ты весь в крови! Весь блядский Губка-Боб в блядской крови! Тебя начнут спрашивать, и… Я сама сбегаю. Оки? Сама! Ты подожди. Оки? Я молнией. — Диана растопыривает пальцы, и это выглядит до странного мило, будто малыш показывает ладошку. — Пять минут.
— Чё?
— Стой здесь, чел, я быстро. — Диана вертит головой. — Супербыстро.
— Диана!
— Сверхбыстро!
Она шагает через лужу, и меня прорывает криком:
— Я не хочу тут стоять!
Диана замирает, оглядывается. Облизывает окровавленную губу.
— Чел, я… Тебя там увидят! Вопросы, полиция…
— Блеск! — Я нервно хихикаю и показываю на автомобиль. — А если меня ТУТ увидят? Ты машину взяла на абордаж!
ebooksa