– Я познакомлю вас кое с кем, – продолжал Пол. – Уверен, они найдут для вас занятие. Если не сейчас, то с начала учебного года.
Официант подошел к нам с подносом, и Пол взял для нас с ним по новому бокалу вина.
– Выпьем за новые достижения.
Я не рассчитала силу, с которой коснутся друг друга наши бокалы. Хрупкие тонкие края с хрустом столкнулись, и у меня в руке осталась только ножка с зазубринами, а по голой руке струилось вино.
– Простите! – вырвалось у меня, когда ко мне бросился официант, предлагая мне салфетку и забирая у меня из рук разбитую ножку бокала.
– Это моя вина, – сказал Пол. – Вечно недооцениваю свою силу! Это я должен просить прощения. Подождите, не двигайтесь, у вас на платье стекло.
Я стояла неподвижно, пока он снимал осколки с тонкой вышивки и клал официанту на поднос. На мгновение гул голосов вокруг нас замер и теперь снова возобновился. Но мне все равно казалось, что все внезапно обратили на меня внимание. Я отчаянно мечтала стать фрагментом ковра.
– Давайте помогу, – сказал Ричард, подходя ко мне. Он промокнул салфеткой мое залитое вином платье. – Хорошо, что ты пила не красное.
Пол засмеялся, но смех казался натянутым. Я видела, что он пытается сгладить неловкость ситуации.
– Ну что же, теперь я просто обязан пристроить вас на работу. – Пол посмотрел на Ричарда. – Ваша очаровательная жена рассказывала мне, как скучает по преподаванию.
Ричард скомкал мокрую салфетку, положил ее на поднос и сказал официанту спасибо, продемонстрировав, что тот может идти. Я почувствовала, как его рука коснулась моей поясницы.
– Она прекрасно ладит с детьми, – сказал он Полу.
Пол отвлекся, потому что ему помахала жена, подзывая его к себе.
– У вас есть мой номер, – сказал он мне. – Позвоните мне, поговорим.
Стоило ему уйти, как Ричард наклонился ближе ко мне.
– Сколько ты уже выпила, дорогая? – вопрос прозвучал безобидно, но в теле Ричарда чувствовалось неестественное напряжение.
– Не так уж много, – быстро ответила я.
– По моим подсчетам, три бокала шампанского и еще не знаю сколько вина.
Его рука тверже легла мне на поясницу.
– Бог с ним, с ужином, – прошептал он мне на ухо. – Поедем домой.