Ради раба

– А вы не будете нырять? – спросил Антей.

Элон тряхнул головой, сбрасывая наваждение, обернулся к Аду, который развязывал повязку. Мальчик подошел к воде, потрогал ее ногой и прыгнул в лазурное озеро. Зверь сбросил одежду, разбежался и нырнул следом, увлекая Ада за собой вдаль и вглубь. Красавец заверещал, булькая. Антей улыбался, словно это он создал это озеро, этот водопад, и самих Элона и Ада.

Обратно к Рахме они пришли уже вечером. Антей упал в кресло, утомленно-довольно улыбнулся.

– Не стоит ходить по горам ночью. Легко можно ноги переломать, – сказал Рахма. – Оставайтесь. Утром уйдете.

Элон вскинул взгляд на Рахму, который смотрел на Антея, покивал.

– И хорошо, – словно увидел отшельник, поворачиваясь к Элону.

Ночью вожделение, казалось, можно было резать ножом. Аду и Элону Рахма постелил в отдельной комнате. Антею постелил постель рядом со своей. Когда Элон ночью вышел в туалет он подался ухом к двери, за которой спали Антей и Рахма, оттуда не доносились характерные звуки, зверь недоуменно свел брови, повел плечом и пошел дальше. Возвращаясь, Элон снова ничего не услышал.

Утром после завтрака Ад и Антей вышли из дома Рахмы, попрощавшись, Элон замешкался с сумкой. Рахма тяжело-задумчиво смотрел вслед уходящему Антею, прикрыв глаза, отвел взгляд. Зверь, проследив за взглядом Рахмы, удивленно вскинул бровь.

– Почему ты не взял его ночью? – развел руками Элон, он уже был вправе задавать подобные вопросы отшельнику.

Тот мгновение помедлил.

– Я тогда оставлю его, а он не… готов. Я не знаю пока, для кого он такой.

– А просто секс тебя не устраивает? – спросил Элон, понимая чувства Рахмы, вздохнул.

– Там три сыра и брынза, – не стал отвечать отшельник.

– В следующий раз жемчуг или…

– Жемчуг.

Элон кивнул, на манер Антея похлопал Рахму по плечу, прощаясь. Отшельник коротко улыбнулся.

– Приходи на апельсиновый праздник, – обещающе тепло пригласил Элон, закинул сумку на плечи.

Рахма вышел проводить гостей. Антей и Ад что-то оживленно обсуждали, причем Ад старался держаться подальше от Антея, упрямо улыбаясь.

– Праздник ведь послезавтра? – спросил Рахма.

– Надо же, – мотнул головой ранцуз, уже внизу, в бунгало. Мужчина стоял, опершись о косяк и смотрел на океан. – И для кого он такой?