Нова. Да, и Гоморра

Наездник спустился по цепям до половины, спрыгнул на пол.

— Хочу посмотреть.

— Сыграет, а то! — воскликнул Лео.

— Знаешь, вообще, я… — начал Мыш. Увидеться с Лео здорово, но все-таки он бродил и думал…

— Отлично! Лео-то лишь о тебе и твердил.

Они пошли сквозь паутины дальше, рядом возникали другие наездники.

Алекс сидел у лестницы на смотровую галерею. Держался за плечо, прислонив голову к балясинам. Время от времени всасывал небритые щеки.

— Слышь, — сказал Мыш Лео, — может, пойдем куда-нибудь выпьем? Ну, поговорим чуток. Я сыграю тебе перед уходом…

— Сейчас сыграешь ты! — стоял на своем Лео. — Поговорим потом.

Алекс открыл глаза.

— Ты про этого парня… — скривился, — нам рассказывал, Лео?

— Видишь, Мыш. За десять лет репутацию уже и обрел ты. — Лео притянул перевернутый бочонок из-под смазки, тот задребезжал о цемент. — Давай садись.

— Лео, слушай… — Мыш перешел на греческий. — Я не в настроении. Твоему другу плохо, он не хочет, чтоб его тревожили…

— Малакас![4] — сказал Алекс и сплюнул кровавую пену меж изодранных колен. — Сыграй чего-нибудь. От боли отвлечешь. Где этот хренов эскулап?

— Что-нибудь Алексу сыграй.

— Просто… — Мыш глянул на раненого наездника, на других мужчин и женщин вдоль стены.

На лице Алекса — усмешка пополам с болью:

— Мыш, покажи класс.

Он не хотел играть.

— Ладно.