В ее взгляде легко читалось беспокойство. Должно быть, мое wpeglepmne к ней внимание вошло в список ее привычек, и теперь она недоумевала, по какой причине ей доставляют дискомфорт. Я снова испытал нечто вроде злорадства и самодовольства, словно убедился в том, что могу быть сильнее собственных чувств и желаний.
— Мисс Симпсон, наверное, взяла с вас слово никому не сообщать о том, что она рассказала. Верно, мистер Холмс?
— Нет, неверно. Она лишь просила не пересказывать наш разговор сэру Гриффиту.
— Но я все равно думаю, что многое из сказанного не предназначается для моих ушей.
— Возможно, вам просто будет неприятно это слышать.
— О, вы забываете, мистер Холмс, что меня интересует прежде всего моя свобода, а не то, что говорят обо мне трактирные официантки.
— Ну, в таком случае я скажу вам, что Сьюзен Симпсон подтвердила алиби Гриффита Флоя.
— Почему-то меня это не удивляет, — усмехнулась Элен.
— Сьюзен сказала, что у них было свидание.
— Даже так?
— Сначала она пыталась что-то говорить о дружбе, но потом не выдержала и призналась, что любит его. Вы оказались правы, она совершенно лишена здравого смысла в том, что касается Гриффита.
На лице Элен появилось язвительное выражение:
— Уж не я ли корень всего зла?
— Именно вы, мисс Лайджест, — ответил я, сдержанно улыбнувшись, — Сьюзен уверена, что вы удерживаете мистера Флоя и манипулируете им в своих целях.
— А он, конечно, невинный агнец. Ну еще бы!
— Сьюзен действительно считает его своеобразной жертвой ваших амбиций, его собственной благородной крови и прочих внешних обстоятельств.
— Она очень ревнива?
— Похоже, что да.
— И она из ревности мстит мне, подтверждая алиби мистера Флоя?
— Нет. Самое удивительное, что мне удалось выяснить, это то, что Сьюзен Симпсон говорит правду.