— Она… Раньше это было незаметно. Иногда разбивает дома вещи и делает вид, что это не она. Она лгала нам и придумывала истории о других детях, которых она приглашала в гости, что это сделали они, но мы никогда не видели никаких детей… А когда она понимает, что разозлила нас, она плачет и выставляет меня самой ужасной матерью в мире, — тихо сказала Софи и шмыгнула носом, держа в руках салфетку.
— Она никогда не может сказать нам правду… Она будто просто получает удовольствие от лжи и избегает брать на себя ответственность за свои действия.
— Но ведь она еще ребенок, — вмешалась женщина, которую Магнус принял за психолога.
— Да, но она делает вид, что не понимает, что сделала что-то плохое, и ведет себя так, как не должен вести себя ни один ребенок… — Софи напряглась, явно расстроенная.
— Пожалуйста, продолжайте, — тихо пробормотал психолог с экрана.
— В последнее время мы находим ее игрушки разорванными на куски и спрятанными по всему дому, за подушками, под холодильником и под кроватью… Я знаю, что это просто игрушки, но это так… Это жестоко, то, как она разрывает их на части или разрезает на куски. Я даже не знаю, где она нашла ножницы, потому что мы их всегда прячем. Она отрубила головы всем своим куклам и спрятала их в разных местах по всему дому, чтобы я их находила, — объяснила Софи и на секунду задержала дыхание, прежде чем продолжить…
— Иногда она прячется и не выходит часами, как будто хочет, чтобы мы запаниковали и стали ее искать… Каждый раз по-разному. Иногда это займет час, иногда несколько, иногда она оставляет заднюю дверь открытой, заставляя меня думать, что она убежала, но она прячется под раковиной, а затем она выскакивает и пугает меня, и думает, что это смешно. Но за последние несколько недель она начала ползать по дому, особенно по ночам, с этой ужасной хоккейной маской, которую она сказала, что ей дал друг, но я знаю, что она, вероятно, нашла ее в чьем-то мусоре или где-то на улице. Она все время говорит, что это просто игра, но… Но я так не думаю.
— Ты думаешь, она манипулирует тобой, вызывая панику, пугая тебя таким образом?
— Она как будто хочет, чтобы мы знали, каково это, если ее не будет, как будто она хочет, чтобы мы ценили ее больше или относились к ней еще лучше, — ответил Ричард, и Магнус почувствовал некоторую враждебность. — А потом она… Спросил нас, нравится ли нам… быть напуганным, — добавил он с опаской в голосе.
— А что привело вас в мой кабинет? Что стало для вас поворотным моментом, когда вы решили, что Элис понадобится моя помощь? — спросила женщина за кадром после нескольких секунд молчания, и Софи передали еще один платок.
— Вчера вечером, эм… — начал Ричард, взглянув на Софи. — Мы с Софи узнали, что ждем ребенка. Мы собирались рассказать об этом Элис, но не смогли ее найти… Мы смотрели везде. На чердаке, в подвале, под раковиной, но она просто исчезла. Мы не вызывали полицию, потому что она часто делала это в последнее время, мы понятия не имеем, куда она ходит… Но через несколько часов она возвращается. Я знаю, это звучит так, как будто мы не заботимся о ней, но… Мы пытались запереть двери, надеть цепи, установить сигнализацию, но она всегда исчезала. Так что, мы легли спать, в доме было тихо, но уже через несколько часов я проснулся от странного ощущения.
Магнус снова наклонился вперед, чувствуя, как его глаза слегка расширились.
— Элис стояла рядом с кроватью, и я не знаю, как долго она там пробыла, она держала кухонный нож прямо у моего подбородка, — объяснил Ричард, все еще настороженно, но держа себя в руках, в отличии от Софи, которая несколько раз промокала глаза салфеткой.
— Она вам угрожала? — спросил психолог с экрана.
— Даже не знаю… Она просто сказала: «Я знаю, что ты не мой отец, так что ты больше не можешь указывать мне, что делать» и ушла. Просто так. Мы часто с ней ссорились, но это было что-то другое. А потом она не хотела об этом говорить с нами, — добавил он и откашлялся.
Софи глубоко вздохнула, прежде чем тоже заговорить.
— Она нашла письма, которые я получала от биологического отца Элис, который находится в тюрьме… Он был осужден незадолго до ее рождения, восемь лет назад. Я нашла их у нее под подушкой, — объяснила Софи, и Магнус поднял брови, хотя кое-что из этого знал, он удивлялся, почему Элис никогда не упоминала, что она уже знала о том, что Ричард не ее отец.
— За убийство. Он попал в тюрьму за убийство, — вмешался Ричард, и Софи напряглась, провела ладонью по волосам и снова вытерла глаза.
На несколько мгновений воцарилось долгое молчание, прежде чем психолог заговорил снова.
— Вы не возражаете, если я поговорю с Элис наедине? — спросила она, и было тихо в течение нескольких секунд, прежде чем внезапно видео издало скребущий звук, когда изображение на экране размылось в один поток цветов.
ebooksa