— Да, — сказал Марк, — но это не для сегодняшней нашей встречи.
— Я единственного не понимаю, — вдруг пробормотала Лина. — Как можно было выходить замуж, не любя человека…
Белла Яковлевна хрипло хохотнула, жмуря глаза, и покачала голубой ухоженной головой.
— Деточка, — проговорила она, — а что есть любовь? Ты вот можешь определить это чувство? Хотя, раз задаешь такой вопрос, значит, любишь Марка…
Лина молчала.
Белла Яковлевна ушла. Марк ходил за женой, убиравшей чайную посуду со столика, и думал о том, что вернувшись домой, генерал снова за него примется.
Лина остановилась на пороге кухни и сказала, не отрывая глаз от его опущенной рыжеватой макушки:
— Марк, она меня раздражает. Пусть больше не приходит… И вообще мне все надоели.
Он внимательно посмотрел на нее и, приблизившись, взял за плечи.
— Лина, что с тобой? Ты похудела… Лицо как-то и руки. Ты плохо себя чувствуешь?
— Нет.
— Наверное, я слишком мало времени провожу с тобой. Ты сидишь дома, не гуляешь, не двигаешься.
— Я не хочу никого видеть. Не хочу двигаться. Мне страшно представить, что кто-то смотрит на меня, ненароком может коснуться. У меня болит сердце.
— Такое бывает с беременными. Потерпи немного.
— Марк!
— Что, голубушка?
— Марк, — сказала Лина, судорожно сглотнув и давая ему возможность обнять себя так, чтобы не мешал ее круглый, аккуратный, обтянутый тонкой тканью длинного домашнего платья живот, — я больше не хочу продавать тебе своего ребенка.
Все началось в апреле, после того как врач, вежливый, с рассеянными дымчатыми глазами и лысой круглой головой, тронул ее руку и спросил:
— А вы не хотите взглянуть на своего сына? Лина лежала на кушетке, уставившись в высокий белый потолок, и слегка брезгливо вытирала краем пеленки холодную и липкую жидкость, которую доктор вылил на ее голый живот, прежде чем начать возить ухом аппарата. Они были одни в тесном, пропахшем табаком кабинете. За дверью остались Марк и несколько ожидавших беременных женщин в линялых больничных халатах.
Лина без любопытства приподнялась на локте. Посреди темного экрана ползло облако, и она разглядела в нем младенца, лежащего на спине, который двигался так, будто крутил педальки несуществующего велосипеда. В этом замедленном ритмичном движении участвовали и его руки.
ebooksa