— Он начал как-то по-новому двигаться, — сказала Лина, поворачиваясь боком на стуле и давая Марку возможность пройти. — Может, стоит лечь?
— О ком ты говоришь?
— Ребенок… Будто он связан и все время старается выпутаться.
— Дай я послушаю.
— Что ты можешь услышать? Не трогай меня, пожалуйста.
— Я услышу… Я ему сейчас кое-что скажу.
— Ну что ты можешь сказать, Марк?
— Что мы с Димой играем в нарды, а его мама — самая красивая женщина на свете.
— Может, все-таки нужно лечь? Да не трогай же ты меня, Марк! Ступай к Дмитрию Константиновичу. Бери свое пиво и отправляйся.
— Лина, не сердись, мы скоро закончим, и Митя уйдет, а потом я поведу тебя гулять…
— Не хочу!
— Надо выйти на воздух. Там чисто и уже тепло, малышу необходим свежий воздух. Мы возьмемся под руки, как счастливые супруги, и ты гордо понесешь свой хрустальный шар перед собой. Договорились?
— Марк, тут утром, когда ты ушел, тебе звонила какая-то Рита.
— Ну и черт с ней!
— Пусти меня, — сказала Лина. — Иди к Мите, а я побреду в спальню…
Как долго еще ждать, пока он родится!
— Лина!
— Что?
— Да так, — улыбнулся Марк. — Мне иногда приходит в голову нелепая мысль о том, что я тебе завидую. — Он кивнул на живот женщины.
Лина промолчала, подумав, что о себе она этого сказать не может, так как именно себе завидует меньше всего. И что надо наконец решиться и окончательно объясниться с Марком сегодня же вечером. И переехать жить к матери…