…Белый потолок, духота, больничная вонь, и тягостная боль. Это продолжалось уже второй день.
Ира проснулась после операции и сразу стала мучиться. Когда ее убивали, было не больно. И потом было не больно. И во время операции было не больно. А вот теперь — хуже некуда. «Уж лучше бы я умерла…» — подумала она.
Сегодня пустили первого посетителя. Она ждала Сашу, мать или отца. Пришел следователь. Он расспрашивал об обстоятельствах нападения, Ира страшно напрягалась каждый раз перед тем, как ответить, боялась что-то перепутать. И в конце концов очень устала. Следователь ушел. До конца посещений осталось всего сорок минут, когда в палату вошел Саша.
Она не могла его видеть — лежала лицом к окну.
Но вот он встал рядом с ней, потом огляделся по сторонам, придвинул расшатанный стул, присел…
У него на плечах был казенный грязный халат, уже не белый, а желтый от старости. Мужчина кутался в халат, покашливал и смотрел так внимательно, что она рассердилась.
— Ну, что? — тихо спросила Ира.
— Как себя чувствуешь?
— Плохо. Умираю… — Она закрыла глаза и тут же снова взглянула:
— Где живешь?
— У тебя…
— Плюшка там?
— Не переживай, пожалуйста! — торопливо заговорил тот. — Я с ней гуляю. Кормлю ее. У нее все есть.
— Откуда деньги?
Саша нервно вздохнул, потом признался:
— Если честно, то занял.
Она смотрела в окно, а мужчина быстро рассказывал, виновато касаясь ее руки:
— Работы у меня пока нет. Я же ушел из Киноцентра, знаешь? Пойми… Не мог больше работать за копейки.
— Потом расскажешь, — оборвала она его. — Ты уже все знаешь?
Он кивнул: