— Ничего они не знали.
— Сколько ты там прожила?
— Всего-то пару дней. Я давно оттуда ушла, мне нельзя было оставаться после того, как ты перекопал всю квартиру… А соседи круглые дураки.
Как таких олухов принимают в высшие учебные заведения?! Они даже не знали, что я там живу.
Дверь всегда была заперта. Днем я спала, а ночью Дана приносила мне еду и чай прямо в комнату. Туалет был рядом — следующая дверь. Света я не зажигала. Ванну принимала, когда эти придурки уходили в институт или на работу.
— Знаешь, что бы я с тобой сделал, если бы там застал? — спросил Иван.
— Откуда мне знать, — довольно кокетливо ответила Муха.
— Голову бы оторвал.
— А вместо этого рубашку украл. — Муха скинула одеяло и продемонстрировала свою шелковую рубашку. — Вот спасибо! Хотя бы есть во что на ночь переодеться.
— Зря я ее украл. Тебе лучше всего вообще без ничего, — признался Иван.
— Снять? — Она взялась за подол рубашки, лукаво улыбнулась.
— Ну, давай. — Иван вдруг охрип. Он стоял у постели, заложив руки за пояс брюк, как будто ему дела не было до Мухи. И рассматривал ее, даже не пытаясь прикоснуться. А она быстро скинула рубашку, скомкала ее и улыбнулась:
— Ну, иди скорей сюда..
И вдруг кинула рубашку ему в лицо. Он перехватил комок и отбил его на пол. Встал коленом на постель, чтобы дотянуться до девушки, но она сама прижалась к нему;
— Останься со мной.
Тело у нее было нежное, горячее. Жесткие волосы попадали под его губы, и он сдувал пряди в сторону, чтобы не мешали. Девушка пожималась от его ласк, хихикала и шептала что-то непонятное, хотя и по-русски. Парень не вникал в смысл ее слов. Он ничего не помнил, даже имя ее забыл.
И если ее страсть была поддельной, то она была прирожденная фальшивомонетчица.
Давно уже рассвело, и свет люстры раздражал глаза. Они дремали, вытянувшись рядом, под одним одеялом, им было лень встать и погасить свет.
Муха зашевелилась первой. Она медленно перелезла через Ивана, прошлепала босиком на кухню, набрала воды в чайник, зажгла газ.
— Ванечка, — нежно позвала она. — Нам с тобой есть нечего.