К вечеру остатки роты отвели в тыл, посадили на грузовики. Целая автоколонна сформировалась из таких остатков подразделений. Тряслись на грузовиках долго, а когда прибыли в запасной полк, Илья услышал – Вязьма. Сразу вспомнился из истории Вяземский котёл, где не одну нашу дивизию немцы уничтожили. В запасном полку формировались маршевые роты, которые шли на пополнение наших частей. В полку отбирались красноармейцы в разные рода войск. Представители войсковых частей или «покупатели», как их прозвали, отбирали артиллеристов, связистов, танкистов, сапёров. Проще взять бойца уже подготовленного, чем учить заново, что в боевой обстановке затруднительно, а то и просто невозможно. Всё оружие было изъято, документы сданы в штаб. Танкистов и артиллеристов противотанковой артиллерии забирали в первую очередь.
Когда на третий день старший лейтенант из «покупателей» крикнул.
– Кто служил в разведке или желает добровольно? Шаг вперёд!
И Илья шагнул. Пехота – не его стезя. В училище его готовили бороться с террористами, диверсантами. А для этого их методы знать надо. Фактически – он готовый разведчик. Владеет приёмами рукопашного боя, ножом, огнестрельным оружием, в равной мере пистолетом и автоматом. В разведке риск велик, но это его стихия. Старлей фамилии добровольцев спросил, на листке записал. Таковых пятеро бойцов набралось. Не все даже смелые люди хотели служить в разведке. На фронте все жизнью рискуют, но в разведке особенности есть. Нет флангов, тыла, поддержки сослуживцев, артиллерии. А на миру и смерть красна. Пропал разведчик в поиске и не пишут «пал смертью героя», в военкомат по месту призыва бумага идёт – «пропал без вести». А это уже проблема для семьи. У Ильи в этом мире нет семьи, и он по этому поводу не переживал.
Старлей вернулся скоро, всем раздал их красноармейские книжки. Оказалось – трое уже служили в разведке, о чём с видимым удовольствием сказал старлей. Разведчики уселись в кузов полуторки, старлей в кабину, и бойцы отбыли к новому месту службы. И попал Илья на службу в 107-ю танковую дивизию, в стрелковый полк, в полковую разведку. В дивизии после боёв танков осталось едва половина от штатного расписания. Да и когда увидел Илья танки, приуныл. Ни одного современного на то время – Т-34 или КВ, всё устаревшие БТ-5, БТ-7 и несколько тяжёлых Т-35, многобашенных, малоподвижных мастодонтов, лёгкой мишени для пикировщиков. Все танки с моторами бензиновыми, прожорливыми, легко воспламеняющиеся, с тонкой бронёй.
Немцы упорно наступали, бросая в бой свежие части из резерва. Девятнадцатого августа они заняли Гомель, вышли на рубеж Гомель – Стародуб, создав угрозу флангу и тылу Юго-Западного фронта. Двадцать первого августа немецкий 42-й механизированный корпус занял Почеп, вышли к Новозыбкову. Двадцать второго августа, на исходе второго месяца войны, немцы нанесли удар на стыке наших 22-й и 29-й армий, бои пошли на Торопецком направлении.
Илья только успел перезнакомиться с разведчиками взвода, как вечером группа из трёх человек из его отделения, его землянки, отправилась в поиск.
Командующий Западным фронтом С. Тимошенко по указанию Ставки ВГК готовил наступление на Духовщину, требовал от разведотдела фронта сведений о противнике – дислокация, состав. И авиаразведка тоже действовала, хотя немецкие истребители активно противодействовали. А ещё – зенитная артиллерия. С большой высоты ничего не разглядишь, а на малой зенитки представляли серьёзную угрозу. В отличие от наших войск, у немцев насыщенность зенитной артиллерией была высока, даже на марше войска прикрывали. Германия ещё до войны купила патент швейцарской фирмы «Эрликон» и массово выпускала зенитные 20-мм автоматы, сдвоенные и одиночные. Кстати, Швейцария продавала эти зенитные орудия США и Великобритании, модель удачная получилась.
Посланная разведгруппа к утру не вернулась. А командование требовало данные – языка, карты немецкие. Старлей Кузин вызвал к себе Илью.
– Сафронов, ты в немецком тылу бывал? Опыт имеешь?
– Так точно.
– Тогда готовься, подбирай двоих бойцов из своего отделения. Вечером выходишь, я сам на передовую провожу.
– Слушаюсь. Только сапоги немецкие нужны и лучше бы автоматы фрицевские.
– Ты где такое слышал? Дури набрался? Советское оружие лучше. Узнает особист или политрук, горько пожалеешь!
– Вы не так меня поняли, товарищ старший лейтенант. У немецких сапог подковки, другой рисунок подошвы. На грунте влажном следы долго остаются. И с оружием, случись перестрелка, если из нашего автомата стрелять, сразу понятно – советский воин.
Илья при словах старлея о сапогах и оружии едва в ступор не встал. Кузин – командир разведвзвода, такие мелочи знать должен. Да и не мелочи это, от них успех поиска зависит. Видимо, обучали Кузина плохо, оно понятно, доктрина была в РККА, воевать будем на чужой территории, малой кровью. Можно подумать, на чужой земле разведка не нужна. Ничего, поднаберутся опыта на ошибках, научатся наши командиры воевать, только каждое упущение или ошибка – это человеческие жизни. Впрочем, людей в сорок первом – сорок втором годах не жалели.
Кузин хмыкнул, помолчал.
– Разумно. Знаешь, Сафронов, у меня такое впечатление, что это не я учился в училище, а ты.
– Никак нет. Во взводе, где я служил, командир служил во время финской войны, в тридцать девятом. Нам опыт передавал.
– Ладно, попробуем. Сапоги не обещаю, а оружие найду.
ebooksa