– Как-как, – засмеялся Рауль. – Выхватил снимок и буркнул, что всегда мечтал стать водителем автобуса. Вот такого двухэтажного. Понимаешь? Водитель автобуса! Конечно… Впрочем, я оставил тот случай без комментариев.
– И правильно сделал. А как бы ты отнесся к тому, если бы Лаура стала встречаться с Давидом?
– Да как… Порадовался бы за них! И перестал бы переживать за сестру. С Давидом она была бы в надежных руках. Ну ладно, Анна, хватит, – остановился Рауль, вновь укладываясь на бок и обнимая меня. – Давай спать. Чувствую, завтра нас ждет непростой день.
…Доспать оставшееся до утра время не удалось. Не судьба. Только я задремала, как меня разбудил Рауль тем, что резко сдернул с меня одеяло. Приехали! Хоть в комнате и потеплело, но спать без одеяла все равно было неуютно. Стараясь не разбудить Рауля, я тихонько потянула одеяло на себя, желая «отвоевать» хотя бы краешек, но парень, пробормотав что-то во сне, завернулся в него, как в кокон. Но не угомонился, а вздрогнул вдруг всем телом и тихо простонал. Что ж такое ему снится? Кошмары?
– Рауль? – тихонько позвала я, трогая его за плечо. Он не проснулся, лишь рывком повернулся на другой бок, так, что пружинный матрас задрожал под нами. Как тут заснуть?
И все же усталость, бессонная ночь, переживания брали свое, и я вновь стала погружаться в сон. Но Рауль опять застонал, на этот раз уже громче и протяжней. Я придвинулась к нему, прижалась всем телом и почувствовала, как он мелко дрожит, будто от озноба.
Господи… Встревожившись, я села на кровати и зажгла светильник. Тусклый свет не разбудил Рауля, но я увидела, что его лоб в испарине. Да что ж с ним такое? Его явно лихорадило.
– Рауль, – снова позвала я. Он не проснулся. Лишь повернулся резко на спину и сбросил одеяло. Я укрыла Рауля и, коснувшись ладонью его лба, почувствовала, какой он горячий.
Только этого нам не хватало – чтобы он заболел. Простыл, когда расхаживал босым по ледяному полу? Или его лихорадит из-за порезов?
Давно я не чувствовала себя такой растерянной, бессильной.
Время до рассвета так и прошло: Рауль метался в кровати, то сбрасывал одеяло, то опять кутался в него с головой, иногда стонал, но на мои попытки разбудить его никак не реагировал. Я решила позвать кого-нибудь из друзей, чтобы попросить о помощи, когда Рауль повернулся на бок, выдохнул так, словно наконец-то нашел удобную позу, и, выпростав из-под одеяла одну руку, поискал во сне меня. Я легла рядом, обняла его, опять прижимаясь всем телом. И в этот раз он наконец-то успокоился.
* * *О Печальной Сеньорите рассказала Исабель. Саму историю она не слышала, но это и не важно. Главное, Исабель знала, как вызвать Сеньориту и попросить о желании.
Я хотела только одного – любви моего ангела. Анхеля. И я решилась.
Я так боялась упустить что-то в ритуале, какую-нибудь деталь, из-за которой такое важное дело могло не получиться, что попросила Исабель повторить историю и записала слово в слово все, что следует сделать.
Свечи приобрела в лавке, принадлежавшей тетке Исабель (когда я отдавала за свечи свои сбережения, подумала, не обманула ли меня хитрая Исабель ради того, чтобы получить от тетки процент от продажи?). Сеньора, считая, что я покупаю свечи для рождественского праздника, советовала купить цветные. Но меня интересовали только черные.
А дальше… Сложно оказалось уговорить Ванессу помочь мне. Эта девица тряслась от страха, как старая Бегония, соседская старуха, от заболевания нервов. Но в конце концов согласилась мне помочь.
Вглядываясь в коридор из зажженных свечей, я думала о том, как это символично – просить прийти Сеньориту перед зеркалом, купленным в лавке отца Анхеля, перед тем самым, которого касалась рука моего ангела. Я всматривалась в зеркало минута за минутой, с каждой секундой наполняясь волнением. Нужно было отсчитывать мысленно время и не сбиваться, одновременно вызывая Печальную Сеньориту. Как сложно! Не потому сложно, что невозможно считать и одновременно повторять призывы, а потому, что мой мозг затуманивали желанные образы нашего с Анхелем будущего. Вот мы идем рука в руке по полю моего отца, смеемся, вспоминая тот трудный, но счастливый день, когда Анхель со своей семьей помогал нам собирать виноград. И как я тогда от волнения превратилась в дубовую бочку…
Я спохватилась и испуганно одернула себя: как бы не сбиться со счета! И как же хочется хоть одним глазком глянуть туда – в зазеркалье, в тот коридор, выстроенный отражающимися в зеркале зажженными свечами! Но нельзя. Глаза можно открыть лишь в определенный момент. Я звала Сеньориту, считала и думала об Анхеле. Мне казалось, что если я буду представлять его образ, моя спасительница поймет, как я нуждаюсь в ее помощи, и обязательно покажется. Я слышала какой-то шум за дверью и недовольно морщилась. Эта трусиха Ванесса топталась там, вздыхала, охала, что-то бормотала… Как же она мне мешала! Почему я не сделала все сама? В другой вечер, не в тот, рождественский, когда наш дом был полон гостей?
Потому что боялась. Одна бы я не отважилась, хоть Исабель и уверяла, что ничего страшного в ритуале нет. А то, что Сеньорита может утащить тебя в свой мир, так это, призналась Исабель, она выдумала, чтобы приукрасить историю. Нагнать страху.
Последние секунды. Обратный отсчет… На нужной секунде я резко открыла глаза и поначалу не увидела в зеркале ничего, кроме расплывчатого отражения. От неожиданности и испуга я тихонько вскрикнула, но поняв, что это я сама, не сдержала улыбки.
ebooksa