— Удобный, но я предпочитаю старые дома, в которых уже жили, в них как-то уютнее, — сказал он.
Он приглядывался к нам, старался определить дух, царящий в доме, и одобрял то, что видел. Нам он сразу понравился, и Памеле, и мне. Как и мы, он был наполовину ирландец.
— Вам повезло больше, чем мне, — заметил он. — Вам посчастливилось носить имя, поистине благородное во всех отношениях.
— Да, и я не хочу его менять, — сказала Памела.
На лице священника появилась добрая улыбка.
— И тем не менее придется, дитя мое.
Ему было около семидесяти, хотя выглядел он еще крепким. Роста он был невысокого, но осанка и громкий рассудительный голос придавали ему властный вид. Его лицо, которое не пощадило время, бороздили морщины, говорившие об опыте и чувстве юмора. Улыбка была добрая, понимающая. Глубоко посаженные голубые глаза смотрели открыто и пристально.
По его словам, он обрадовался, узнав, что молодые честолюбивые люди решились уехать из Лондона — на такой поступок действительно нужно мужество.
— В городе значительную часть вашей жизни проживают за вас другие, вам остается осваивать совсем небольшое жизненное пространство. Здесь же, как выясняется, душе есть где разгуляться, и поэтому чем дух богаче и сильнее, тем лучше. — Он улыбнулся мне. — Меня заинтересовали ваши критические статьи, вы требовательны, но великодушны, вы хорошо знаете подспудные течения нашего времени. Но смею сказать, что здесь, при открывшихся вам горизонтах, вы скоро убедитесь, что одних занятий критикой вам мало.
То же самое говорил мне Макс! Удивительно! Меня подмывало рассказать отцу Энсону про пьесу, но я удержался — котел кипит лучше, если он под крышкой.
Когда Лиззи принесла чай, священник улыбнулся ей и спросил, не зайдет ли она к нему, чтобы научить его домоправительницу делать тесто на соде.
— Только боюсь, чтобы такое тесто удалось, нужен ирландский воздух, на здешних берегах у него не тот вкус, — добавил он.
— Попробуйте мое печенье, отец, — ответила польщенная Лиззи, — если понравится, скажите, я приду.
Отец Энсон похвалил печенье на соде и выпил довольно много чая. Я полагал, что ему сразу придется уйти, ведь он занятой человек.
— Я живу в Биддлкоуме вот уже двадцать пять лет, — сказал отец Энсон и замолчал.
Сам он не хотел заговаривать о том, что пережила Лиззи, но ждал, что заговорим мы.
— Лиззи ведь рассказывала вам про привидение, отец Энсон? — спросила Памела.
Он кивнул:
— Очень вам сочувствую, мисс Фицджералд, это печально для всех вас.
Я сказал, что если он располагает временем, мы с удовольствием посоветовались бы с ним, и он посмотрел на меня с улыбкой.
ebooksa