Самая сладкая ложь

Константин помолчал.

— Сейчас ты напоминаешь мне Марику, — заговорил он, наконец. — Это моя бывшая жена. Ты, разумеется, слышала о ней от моих коллег.

Лия снова забралась под одеяло. Ей стало холодно.

— Какая она была?

Константин подошел к столу, стоявшему возле окна, открыл один из ящичков и достал фото в деревянной раме. Лия встала, подошла к окну и стала рассматривать фотографию в лунном свете. На столе находилась лампа, но в последний момент она почему-то решила ее не включать.

Фото оказалось свадебным. Константин, как показалось Лие, выглядел моложе лет на десять, если не больше — она с трудом дала бы ему больше двадцати. В его волосах не было ни одного седого волоска, но в глаза бросался, прежде всего, взгляд. Увидь Лия Константина в то время, не узнала бы: его глаза светились счастьем.

Госпожа Землянских, которая являлась главным предметом рабочих сплетен (после ее бывшего мужа, конечно же), действительно оказалась миниатюрной — в ней было максимум сто пятьдесят сантиметров роста. В чересчур, как показалось Лие, пышном для ее комплекции платье она чем-то напоминала сделанную на заказ куклу. Такую, за которой гоняются коллекционеры, ставят в стеклянный шкаф и боятся даже дышать рядом с ней. Но платье обманывало — Марика выглядела настоящей, живой. Не до конца собранные в прическу волосы спускались на плечи, подчеркивая изящную шею. Марика относилась к тому типу женщин, который обычно называют «белоснежка» — фарфоровая белизна кожи и иссиня-черные волосы. Разглядывая фото, Лия не смогла подавить восхищенный вздох. Не влюбиться в такую женщину было невозможно.

— У вас были дети?

— У нас не было детей.

Лия вернулась в кровать, прилегла и положила голову на подушку.

— Мне спокойно с тобой, — сказала она. — Я еще никогда не чувствовала себя так рядом с мужчиной.

— А как же твой муж?

— Иногда мне кажется, что я вышла за него замуж только потому, что его одиночество было больше него самого.

Константин взял сигаретную пачку, но курить не стал, и после секундного раздумья положил ее на прикроватный столик.

— Он вызывал у тебя жалость?

— Вызывает и сейчас.

— А меня ты жалеешь?

На этот раз пауза затянулась. Лия размышляла.

— Да, наверное, — проговорила она. — Но… с тобой все по-другому. Это другая жалость.

— Женщина, которая позволяет любить себя из жалости к мужчине, и мужчина, любовь которого основана на жалости. Вы отличная пара.