Вика гордо выпрямилась и взялась за ручку двери.
— Тебя Надя ждет.
Я закусил нижнюю губу, судорожно соображая, что делать. Вика ведет себя глупо и потом об этом пожалеет, но если она сейчас уйдет, мне потребуется не один день, чтобы вернуть все в прежнее состояние — она слишком упряма, чтобы признавать свою неправоту. Но если на меня обидится Надя… это грозит куда более серьезными последствиями.
Я преградил Вике путь. Сначала она, просверлив меня гневным взглядом, попыталась прорваться, юркнув вправо, но я постепенно оттеснил ее к дверям зала. Мы провозились еще минуты две, я, смеясь, с трудом запихнул ее в комнату. Хихикая и сопротивляясь из последних сил, она схватила меня за воротник и, притянув к себе, поцеловала. В этот же миг, пока меня не охватило приятное головокружение, и еще можно было думать о какой-то там работе, я высвободился из ее объятий и захлопнул дверь, повернув защелку с внешней стороны.
— Все. Теперь ты моя прекрасная пленница.
Вика что-то возмущенно залепетала, отчаянно молотя в дверь, но я уже несся в кухню, отчаянно надеясь, что десять минут моего молчания не так сильно разочаруют несчастную девушку.
Когда я шел на прошлую, не менее странную «консультацию» в парк, то держал в голове единственный возможный план: быть всего-навсего посредником и, установив хоть какой-то контакт, уговорить Надю пойти к психотерапевту. Я ужасно не хотел лезть в это дело. Но, открыв ноутбук и коротко выдохнув, чтобы успокоиться, понял, что уже поздно.
Hope (12:30:04 17/05/2011): Знаете, я даже удивляюсь, почему пишу вам. И не хотела ведь… но как-то сегодня совсем плохо стало.
Hope (12:30:33 17/05/2011): Так немного проще, по аське. Со мной многие пытались поговорить после того, как это случилось. И в больнице, и в санатории, и какой-то дядька ученый, которого мама приглашала к нам. А я молчала. Мама сначала и не знала. Я только брату рассказала все, до конца. А потом еще Машке, но только в общем.
Hope (12:31:41 17/05/2011): Странно, когда ты думаешь о чем-то постоянно, об этом все легче и легче говорить. Слова как будто вырезаны где-то внутри. И я вырезаю, вырезаю их дальше, пока вот могу прочитать кому-то текст.
Hope (12:32:10 17/05/2011): Вы, наверное, думаете, что я сумасшедшая.
Hope (12:32:28 17/05/2011): Так и есть.
Hope (12:32:31 17/05/2011): Вы ведь даже не поняли, о чем я говорю.
Hope (12:33:16 17/05/2011): Все просто. Я очень любила одного парня. Потом у меня должен был быть ребенок. Но он так и не родился.
Hope (12:33:59 17/05/2011): Я думаю, это была дочка.
Hope (12:34:01 17/05/2011): Маленькая. Совсем маленькая дочка.
За те пять минут, пока мы возились с Викой в коридоре, эта девочка доверила мне свою главную тайну, открыла потайную дверь в душу, сожгла все мои мосты к отступлению, а меня здесь даже не было! Я чуть было не написал, не глядя: «Прости, Надя, отходил на минутку». Я почувствовал острый приступ тошноты, представив, что бы она почувствовала, если об этом догадалась. «Маленькая… совсем маленькая дочка». И как я теперь скажу ту несчастную фразу о психотерапевте, которую готовил, собираясь к ней на встречу?!
Cyrill (12:36:34 17/05/2011): Мне очень жаль…
Я смог выдавить из себя только эти ничтожные несколько слов. У меня не было ни «клиентов», ни знакомых с подобной трагедией в жизни. Конечно, Маша предупредила меня заранее, но я никак не ожидал, что этот разговор все же состоится, причем — так неожиданно и по ICQ. Надя прибегла к единственному способу рассказать мне обо всем, которого она не стеснялась и к которому привыкла. Я должен был догадаться, что здесь она будет намного откровенней, чем сидя рядом со мной на лавочке. Я растерялся. Иногда от осознания того, насколько больно должно быть другому человеку, у меня просто отнимался дар речи — не слишком хорошее качество для психолога… Впрочем, я им себя никогда не считал в полной мере. Настоящие психологи не имеют права «теряться». Эх, Вика, чего ты только так веришь в меня?!
Hope (12:37:01 17/05/2011): Спасибо, Кирилл Петрович. Говорят, мать сразу любит, ну… а я, как узнала, только испугалась и все. Но дело даже не в этом. Хуже всего то, что человек, из-за которого она не родилась, умер. Он покончил с собой. А я не могу спокойно жить.