Анжелика против террора

– Пожалуй, я так и сделаю, – согласился Мамонтов. – Вдруг он пристально посмотрел на Анжелику. – А вы уверенны, что совесть замучит? Стольких людей такие вещи совершенно не волнуют.

Теперь настала очередь молчать Анжелике.

– Если вас совесть не замучит, то это значит, все, что я думала до сего момента о вас, было неправильным. Тогда вы мне не интересны.

– Значит, вы еще и такая.

Анжелике показалось, что последнюю фразу он произнес с явным удовлетворением.

– Анжелика, я давно хотел вам задать один вопрос, – продолжил Мамонтов. – Ради чего вы все это делаете? Вы могли так счастливы жить без всяких забот, купаясь в океане поклонения. А вы гоняетесь за каким-то подонком, который при встрече, не задумываясь, выпустит в вас целую обойму.

– Вы уверенны, что сейчас то самое время и место, когда стоит заводить такие разговоры?

– При такой бурной жизни, как у нас, другого удобного случая может быть и не представится.

– Хорошо, я постараюсь ответить. Мне кажется, все, что я делаю на этой свете, я делаю во имя любви.

– Любви к кому?

– Просто во имя любви. В каждом случае она принимает разные формы, проявляется по отношению к разным людям: мужу, детям, друзьям, просто к тем, кому трудно. Но я все больше убеждаюсь, что эти конкретные проявления не главное. А главное то, какая сила движет поступками человека. Это все и определяет.

– Хотел бы я, чтобы моими поступками руководила любовь.

– А мне кажется, что так оно и есть. Только этого вы еще не понимаете. Вам кажется, что вами двигают совсем другие мотивы. Но я смотрю на вас и вижу, что это не так. Между нами гораздо больше сходства, чем вы думаете.

– Я этот вечер запомню надолго, – сказал Мамонтов. – И все же я не уверен, что вы правы.

Глава 22

Обычно каждое утро почта приносила целых ворох приглашений на самые разные мероприятия. Большинство из них отсеивала секретарша, к Анжелике попадали только те, которые могли ее заинтересовать. Таких оказывалось немного, иногда ни одного. На этот раз Луиза-Мишель принесла всего пять конвертов. Анжелика стала их просматривать, и одно ее сразу же заинтересовало. Приглашение было направлено от имени посла Восточного арабского княжества и написано по-восточному витиевато. Однако содержание его было совсем простым, посол просил в удобное для мадам Оболенской время навестить его в резиденции посольства для беседы на темы, представляющие взаимный интерес.

И едва Анжелика прочла текст, почувствовала, как у нее действительно пробудился большой интерес к этому разговору. Случайно или не случайно это приглашение пришло сразу после похищения Мариам и исчезновения Хасана и его группы? Или это связано совсем с другой темой. Невольно она вспомнила свою странную беседу с эмиром. Когда она выходила из комнаты, где она состоялась, ее не покидало ощущение, что этот разговор отнюдь не окончен и когда-то продолжится. Может, настал как раз этот момент?

Анжелика понимала, что по целому ряду причин не стоило бы торопиться с принятием приглашения и будет со всех точек зрения лучше, если она, согласно одной известной пришедший из театрального мира теории, сделает паузу. Но она чувствовала, что ей будет трудно бороться со своим любопытством. Уж очень хочется узнать, о чем пойдет разговор. К ней вдруг пришла мысль, которая с каждой минутой все прочнее завоевывало ее сознание, что на самом деле ей предстоит общение не с послом, а с эмиром. Трудно что ли ему приехать инкогнито в Париж для встречи с ней.

Анжелика невольно рассмеялась и сама себя назвала Шахерезадой. Однако самоирония не помогла избавиться от искушения как можно быстрей увидеться с послом или с тем человеком, который инициировал это приглашение. В конце концов, вряд ли что-то кардинально изменится, если она не станет откладывать свой визит в посольство. А беседа может быть и в самом деле важной и полезной для нее.

Анжелика вызвала Луизу-Мишель и попросила ее соединить с указанным на приглашение номером.