Несколько секунд, они словно боксеры на ринге перед боем, напряженно смотрели друг на друга.
– Что вы понимаете под словом любовь? – вдруг спросил он.
– Родство душ, сходство умов, притяжение тел.
Эванс откинулся на спинку стула. Он поднял голову и стал смотреть в небо, на бархате которого уже сверкали первые звезды.
– Вы любите смотреть на звезды? – спросил он.
– Люблю, но смотрю крайне редко.
– Почему?
– Столько постоянно дел на земле, что не хватает времени смотреть на небо. И кроме того, чтобы смотреть на звезды, нужен особый настрой. А у меня он возникает редко.
– Странно, а я полагал, что вы очень романтичны.
– Так и есть, я романтична. Муж мне часто об этом говорил. Но и я очень практична. У меня точно такое же сочетание, как и у вас.
– Вы правы. Не случайно же, что вы первая женщина за много лет, которая меня по-настоящему заинтересовала. Мы действительно с вами очень похожи. Но и сильно отличаемся друг от друга. Так вот, в чем мы похожи мне понятно, а вот в чем отличаемся – нет.
– Вас это беспокоит?
– В какой-то степени, да. Я всегда опасаюсь того, чего не понимаю. Это в равной степени относится к политике, к финансам, к людям. Вы когда-нибудь путешествовали по своим прошлым жизням?
– Всегда хотела, но до сих пор не получалось.
– А я путешествовал, специально ради этого ездил в Тибет. Там есть монахи, умеющие воскрешать в памяти прошлые перевоплощения.
– Любопытно узнать, кем вы были до этого?
– Я был настоятелем большого монастыря во втором веке нашей эры. Это был буддистский монастырь.
– Отсюда проистекает ваш интерес к восточной философии.
– Разумеется. В мире нет ничего случайного, все строго детерминировано, все вытекает одно из другого и втекает в третье. Мир – это огромная и бесконечная связь сцепленных между собой событий. В этом монастыре я помимо религиозной деятельностью много занимался хозяйственными и финансовыми вопросами.
– Вот значит где источник вашей двойственности.