Долгожданная встреча

– Такого со мной еще не случалось, – сказал он. – Я не думал, что у меня это получится. Если бы не ты, ничего подобного я бы в жизни не пережил.

– Это наша общая заслуга, я тоже прошла через необычные ощущения. Как же мало мы знаем и о мире, и даже о возможностях своего тела.

– В много знании много печали. Гораздо лучше быть ограниченным в своих познаниях. Ограниченность дает уверенность. А уверенность рождается из ощущения конечности процесса. Его бесконечность вызывает рациональный ужас, с которым трудно справиться. Ты этого хочешь?

– Не знаю, – подумав ответила Анжелика. – Бесконечность слишком велика для меня, а конечность слишком мала. А где расположена золотая середине мне не ведомо. Я даже не уверенна в ее существовании.

– Ты в ловушке, – неожиданно довольно засмеялся Эванс. – В той же ловушке, что и я. Я рад этому. Противно чувствовать свое одиночество.

– Это не очень благородно с твоей стороны.

Эванс вдруг наклонился к ней так низко, что она ощутила его дыхание.

– Мы находимся с тобой в тех пределах, где подобные понятия не имеют никакого значения. Там нет ни добра, ни зла, там все едино. Там ясно понимаешь, что добро и зло не более, чем иллюзии. Это здесь копошатся миллионы безмозглых существ, озабоченных вопросом добра и зла. Но сколько бы они его не решали, они ни на шагу не приближаются к решению. И тот, кто пытается найти ответ, обречен на бессмысленные поиски и несчастье.

– Эта опасная философия, Роджер, – возразила Анжелика, – она открывает путь к вседозволенности. Это очень заманчиво разрешить себе пренебречь различием добра и зла под видом сверхистины. Но ведь последствия этого могут быть самыми ужасными.

– Ерунда. Все эти последствия, которых ты так боишься, не более чем иллюзия. Этого мира не существует.

– И нас не существует?

– И нас, – пожал плечами Эванс. – Было бы странно, если бы никого не было, а мы бы были. Мы лишь проекция высшего разума. А что можно требовать от проекции, какие правила и моральные нормы она должна соблюдать. Смешно даже говорить об этом.

– Но это всего лишь твое допущение, которое ты превращаешь произвольно в истину. А как на самом деле ты не знаешь. И ты это знаешь.

– Даже если так, я не собираюсь ничего менять в своих воззрениях. Незнание дает свободу любым толкованиям. Я выбрал такую интерпретацию. И никто не может меня переубедить. Даже ты.

– Я и не собираюсь. Но меня страшно за тебя, ты можешь низко упасть. А я бы не хотела этого.

– А хочешь я скажу, почему?

– Скажи.

– Потому что я чем-то похож на твоего пропавшего мужа. Ты странная женщина, о чем бы ты не думала и не говорила, твои мысли и твоя речь неизбежно приходит к нему. Я завидую в твоему супругу.

– Это и есть любовь.

Что-то вдруг изменилось в лице и в фигуре Эванса.