– Угу, – отозвался Андрюша. Наступила пауза: я не знала, о чём говорить с Лебедевым, а тем более с его спутниками. Вообще чувствовала себя не в своей тарелке.
– Вас никто не выследит, когда вы выйдете отсюда? – поинтересовалась я, наконец, обращаясь преимущественно к своей копии.
– Из дома мы выйдем позже и порознь, – пояснила Женя. – Дети по одному, с сотрудниками ФСБ, а я через крышу.
– Вы не боитесь? – удивилась я.
– Нет, а что такого?
– Там может быть сейчас скользко!
– Нет, я уже проверила.
Мне стало совестно: вот она вместо меня рискует, по крышам бегает, а я сижу тут в тепле, бурчу и критикую. Раздался телефонный звонок. Все вздрогнули. Я вопросительно посмотрела на Лебедева. Он кивнул и потянулся к параллельному аппарату, установленному у нас до завершения операции. Я взяла трубку:
– Слушаю!
– Татьяна Алексеевна! – раздался вкрадчивый голос. – Как ваши дела?
Голос был знакомый, но мне некогда было вспоминать, при каких обстоятельствах я его слышала. С некоторым запозданием сообразила, что надо изображать безутешную вдову. Однако есть определённые правила:
– Простите, а с кем я говорю?
– Вы меня не узнали? Я из агентства «Русская Мода»!
Я чуть не упала. В этой фирме мы с Любой работали сто лет тому назад, ушли со скандалом и в мыслях не имели, что когда-нибудь снова пересечёмся. Это менеджер, Антон Сергеевич Крохмалёв, он нам немало крови попортил. Впрочем, и мы ему изрядно. А теперь ему чего надо?
Лебедев показал мне знаком, чтобы я поддержала разговор, но у меня были свои соображения.
– Извините, сейчас не самое подходящее время…
– О, знаю-знаю! Татьяна Алексеевна, спешу принести вам свои соболезнования и надеюсь, что в ближайшее время мы сможем поговорить более обстоятельно!
– О чём? – машинально спросила я, и то лишь потому, что Лебедев яростно жестикулировал, убеждая меня продолжать светскую беседу.
– О вашем возвращении на подиум! Нам очень недостаёт вас!
– Спасибо, поговорим об этом позже, – со вздохом ответила я и, не глядя на Лебедева, положила трубку.