Отношения агачи со второй женой Хуррама после их стычки из-за праздника не наладились, они улыбались друг другу как два скорпиона, готовые укусить, когда только представится возможность. Бедная Ханзаде змеей крутилась, стараясь угодить обеим женщинам и при этом не навредить себе.
И вот теперь эта Мехрун-Нисса…
Но Салиха Бану быстро нашла выход.
— Скажи Акрабади Махал, что я желаю с ней поговорить. Но только наедине.
Ее доверенная служака Гульбадан поклонилась:
— Как прикажете, госпожа.
— Никому не говори, в том числе Ханзаде — не доверяю я ей, выболтает остальным.
Две женщины встретились в беседке сада словно случайно. Акрабади Махал была еще бледна после родов и под действием опиума.
Салиха Бану с порога беседки возмутилась:
— Зачем ты куришь так много? И опиум не подмешивай, ты же потеряешь красоту задолго до старости!
— Зачем она мне, если муж недоволен рождением дочери, ко мне больше не приходит, а все вокруг смеются? — мрачно поинтересовалась Акрабади Махал.
— Не будь такой глупой. Многие рожают сначала дочерей. Тебя хотя бы не оставили в Лахоре, как Кандагари Бегум. Послушай, скоро приедут наши соперницы. Всем известно, что принц Хуррам пишет письма с признаниями в любви Арджуманд Бегум. А уж что устроила на нашей свадьбе эта вдовушка Мехрун-Нисса!..
— И что же делать? — Акрабади даже вынырнула из наркотического опьянения.
— Во-первых, брось кальян, ты не умеешь курить. Во-вторых, приведи себя в порядок, у тебя волосы стали тусклыми, а глаза красными.
— И?..
— Потом поговорим. И никому не рассказывай, что мы встречались. Я тебя еще позову.
Когда вдали показались красные стены форта Агры, у Арджуманд даже сердце остановилось. Она вдруг поняла, как долго отсутствовала, сколько не видела принца, как хочет услышать его голос и увидеть хоть издали.
Мехрун-Нисса нахмурилась:
— Ты слишком волнуешься, нельзя появляться в зенане.
Они и не появились. Великолепный особняк Итимад-уд-Даулы на берегу Джамны распахнул свои ворота и без зенана падишахского дворца.