— Трейси нашла Ронни в спальне. Она думает, что он был уже мертв. — Голос Ребуса стал еще глуше. — Но когда она позвонила нам и в дом приехала полиция, тело Ронни было перенесено на первый этаж. Оно лежало между двумя сгоревшими свечами.
— Когда я уходил, от свечей уже почти ничего не оставалось.
— А когда ты ушел?
— Около полуночи. В одном из соседних домов намечалась вечеринка, я рассчитывал, что меня пригласят.
— Сколько времени горели свечи до этого момента?
— Час, два часа, откуда я знаю.
— Какую дозу принял Ронни?
— Понятия не имею!
— Ну, сколько он принимал обычно?
— Я правда не знаю. Я же не колюсь сам, терпеть этого не могу. В шестом классе у меня было два друга… Сейчас оба лечатся в частных клиниках.
— И слава богу. Им еще повезло.
— Так вот, Ронни не мог купить порошка много дней и был уже на пределе. А потом где-то достал. Больше я ничего не знаю.
— Почему вдруг он не смог купить героина? Разве это проблема?
— Насколько мне известно, этого добра сколько угодно, но имена поставщиков надо спрашивать не у меня.
— Если так легко достать дозу, почему же Ронни это не удавалось?
— Не знаю. Он сам не понимал. Торговцы стали как будто избегать его. А потом все вернулось на свои места, и он добыл этот пакет.
Ребус снял с рукава невидимую нитку. Теперь пора как следует встряхнуть свидетеля.
— Ронни был убит, — произнес он. — Или все равно что убит.
Рот у Чарли приоткрылся, щеки побледнели, словно вся кровь разом отхлынула от его лица.
— Что?