— Простите, сэр, — пробормотал констебль.
Ребус двинулся к двери, но она открылась изнутри и на пороге появилась Трейси с заплаканным лицом и синяком под одним глазом. Увидев Ребуса, она не удивилась, а обрадовалась, бросилась к нему на шею и снова заплакала.
Ребус смутился, легонько, по-отечески похлопал ее по спине и оглянулся на констеблей, которые делали вид, что ничего не замечают. Затем к дому подъехала машина, и он увидел, как Тони Маккол вытягивает ручной тормоз, выходит и обнаруживает его в объятиях Трейси.
Взяв девушку за предплечья, он слегка отодвинул ее от себя, но не отпустил. Она посмотрела на него, подавила вновь подкатившие слезы, высвободила руку и вытерла глаза. Помедлив, Ребус отпустил вторую руку.
— Джон? — подошел к нему сзади Маккол.
— Да, Тони?
— Каким все-таки образом мой участок стал твоим?
— Я просто проезжал мимо.
Внутри дом выглядел неожиданно чистым и уютным. В комнатах осталось немного мебели — два продавленных дивана, пара стульев, туалетный столик и несколько пуфиков с вылезающей из швов набивкой. Но самое удивительное — в доме горел свет.
— Интересно, знают ли об этом в энергоснабжении, — сказал Маккол, щелкнув выключателем у лестницы.
Уют интерьера нарушали разбросанные тут и там спальные мешки, готовые принять бродячих гостей.
Трейси подошла к дивану и села, обхватив колени руками.
— Ты здесь живешь, Трейси? — спросил Ребус, хотя знал ответ.
— Нет, тут живет Чарли.
— Ты давно это знала?
— Нет, я нашла его только сегодня. Он не задерживается долго на одном месте. Еле разыскала его.
— Ты быстро справилась.
Она пожала плечами.
— Что произошло?
— Я просто хотела с ним поговорить.