Рынок тоже перестраивался. Оборудована новая стоянка для автомашин и вплотную к старым рядам, где можно приобрести и хорошую недорогую еду, и всякую дрянь, разбит большой открытый павильон. Я шагал по нему мимо бесчисленных магазинчиков и громадной книжной лавки, какую мне только доводилось видеть. В старом рынке все было по-прежнему, все знакомо. Даже "Пирожки у Пола". Пирожков я не хотел. В кафе "Коконо" я купил сандвич, закрылся в допотопной телефонной будке рядом с кафетерием Дюпара и набрал номер Роя Линделла. Тот как раз обедал у себя за столом.
– Что едим? – поинтересовался я.
– Жареного тунца с маринованными огурчиками.
– Нездоровая пища.
– А ты, конечно, на диете?
– Ага. Сандвич с копченой ветчиной.
– Вот это да! Чего тебе вздумалось звонить, Босх? Последний раз, когда мы виделись, ты заявил, что не желаешь иметь со мной ничего общего. А вообще-то я думал, что ты в Лас-Вегасе.
– Был, сейчас вернулся. Дела у меня нормально складываются. Можно сказать, я достиг взаимопонимания с твоими дружками на девятом этаже.
– У тебя есть что-то новенькое?
– Очень может быть. Правда, пока лишь предчувствие.
– Чего ты от меня-то хочешь?
– Что у тебя есть на Лайнуса Саймонсона? Белый, тридцати лет, владеет в городе ночным клубом.
– Как называется клуб?
– Не знаю.
– Замечательно! Ты, случайно, не хочешь, чтобы я заодно забрал твои вещи из чистки?
– Ты только загляни, нет ли чего-нибудь, – настаивал я и сообщил Рою дату рождения Саймонсона и его адрес, который я нашел в "убойной книге", хотя предполагал, что он устарел.
– Кто он такой, этот парень?
– Работал в банке Лос-Анджелеса. Находился на съемочной площадке в момент ограбления. Там его ранило.
– Значит, он тоже жертва... Но может, он участвовал в подготовке преступления и подговорил своих подельников пустить ему легонько кровь? Чтобы все натурально выглядело.
– Не знаю.