Грей протянул ему нож. Ребус заметил, что на лезвии нет крови. Либо Грей обтер его о рубашку Ребуса, либо кровь смыло дождем. Грей воткнул лопату в землю и надавил на нее ногой.
В следующий миг нож вошел ему в шею чуть выше шейных позвонков. Грей пронзительно вскрикнул и потянул к ножу внезапно задрожавшую руку. Но смог только коснуться рукоятки – и сразу рухнул на колени.
Уорд схватил лопату и замахнулся на Маккалоу.
– Вот, Джаз, я и потерял невинность, доволен? – заорал Алан. – Гад, лжец!
Ребус изо всех сил пытался удержаться на ногах, видя все как в тумане да еще и как бы в замедленном темпе. Он понял, что Алан Уорд все последние часы готовился совершить задуманное. Лезвие лопатки разрубило щеку Маккалоу; из раны хлынула кровь. Маккалоу отшатнулся, не удержался на ногах и упал. Грей перекатился на бок, скорчился и затрясся, словно оса, на которую брызнули инсектицидом.
– Алан, ради бога… – закричал Маккалоу; кровь булькала у него во рту.
– Вы оба всегда были против меня! – кричал Уорд звонким надтреснутым голосом. В углах рта у него белели сгустки пены. – С самого начала!
– Мы это делали ради твоего же блага.
– Благодетели хреновы!
Уорд снова замахнулся лопаткой, но Ребус, стоявший рядом с ним, положил руку ему на плечо.
– Алан, довольно. Хватит…
Уорд остановился, часто заморгал, и его плечи обвисли.
– Звони, – чуть слышно произнес он.
Ребус кивнул; он уже держал телефон в руке.
– А когда ты это решил? – спросил он, давя на клавиши.
– Решил что?
– Оставить меня в живых.
Уорд посмотрел на него:
– Пять, ну, может, десять минут назад.
Ребус поднес телефон к уху.