Чтобы не видеть, как плачет взрослый мужчина, Харри остановил взгляд на листке бумаги, где Гретте что-то писал в момент их прихода.
— Вы за последние полгода снимали крупные суммы с банковского счета. — Беате говорила жестко; в голосе звучали металлические нотки. — Тридцать тысяч крон в Сан-Паулу. На что вы их потратили?
Харри с изумлением посмотрел на нее. Казалось, происходящее ничуть ее не трогает.
Гретте улыбнулся сквозь слезы:
— Мы со Стине отпраздновали там десятилетний юбилей свадьбы. Она взяла отпуск чуть раньше и поехала туда за неделю до меня. Мы впервые не виделись с ней так долго.
— Я спросила, на что вы истратили тридцать тысяч крон в бразильской валюте, — не унималась Беате.
Гретте посмотрел в окно.
— Это мое личное дело, не находите?
— А мы ведем дело об убийстве, господин Гретте.
Гретте повернулся к Беате и смерил ее долгим взглядом:
— Вас наверняка еще никто не любил. Я прав?
Лицо Беате помрачнело.
— Немецкие ювелиры в Сан-Паулу считаются лучшими в мире, — сказал Гретте. — Я купил то кольцо с бриллиантом, которое было на Стине, когда она умерла.
Пришли двое санитаров и забрали Гретте. Наступило время обеда. Харри и Беате проводили его взглядом, стоя у окна и ожидая, когда санитар и их выведет из здания.
— Весьма сожалею, — сказала Беате. — Я вела себя глупо… я…
— Все в порядке, — попытался успокоить ее Харри.
— Мы всегда проводим проверку финансовых дел всех, кто имеет отношение к ограблению, однако здесь я, похоже…
— Я же сказал, Беате, все в порядке. Никогда не жалей о том, о чем спросила, — только о том, о чем не спросила.
Наконец явился санитар и выпустил их из комнаты.
— Сколько времени он еще пробудет здесь? — спросил Харри.