— Шестнадцать, — прошептала Беате.
Харри закончил свое выступление.
— Забавная теория, Холе, — оценил его Иварссон. — Особенно ход с бразильским киллером мне понравился. Весьма… — он обнажил свои мелкие зубы в тонкой улыбке, — экзотично. А еще у тебя что-нибудь есть? Улики, например?
— Почерк в предсмертной записке.
— Ты же только что сказал, что он не соответствует почерку Тронна Гретте.
— Верно, его обычному почерку не соответствует. Но вот в сочинениях…
— А у тебя есть свидетели, что Тронн их писал?
— Нет, — ответил Харри.
Иварссон аж застонал:
— Иными словами, у тебя нет ни единого неопровержимого доказательства по делу об убийстве.
— О предумышленном убийстве, — тихо сказал Харри и поглядел на Иварссона. Краем глаза он заметил, что Бьярне Мёллер сконфуженно уставился в пол, а Беате в отчаянии заломила руки. Начальник уголовной полиции кашлянул.
Харри снял пистолет с предохранителя.
— Ты что там делаешь? — Тронн прищурился и так ткнул стволом винтовки, что голова у Беате откинулась назад.
— Двадцать один, — простонала она.
— Но разве это не облегчение? — спросил Харри. — Когда ты наконец-то понимаешь, что тебе нечего терять? Теперь легче сделать выбор.
— Ты блефуешь?
— Неужели? — Харри приставил дуло пистолета к своей левой руке и нажал на спуск. Раздался громкий и резкий хлопок. Десятую долю секунды спустя он отразился эхом от стен ближайших высоток. Тронн уставился на Харри. Вернее, на рваную дыру в его кожаной куртке, из которой вылетел клок шерстяной подкладки, тут же унесенный ветром. Из дырки закапало. Тяжелые красные капли глухо, словно звук отсчитывающих время часов, падали на землю и исчезали в красном грунте с жухлой травой.
— Двадцать два.
Капли становились все больше и больше и падали все чаще и чаще, так что казалось, будто стучит набирающий скорость метроном. Харри поднял пистолет, направил его в один из квадратиков металлической сетки и прицелился:
— Вот так выглядит моя кровь, Тронн, — сказал он так тихо, что вряд ли был услышан. — Посмотрим на твою?