Сэм постояла еще несколько минут сзади него, молча наблюдая, как опять он выпил, отстучал по клавиатуре новые распоряжения и снова зачертыхался. Казалось, он забыл, что она рядом, и не обращал внимания ни на что, кроме этого маленького экрана с непонятными зелеными значками.
Она оставила его в покое и отправилась раздеваться. Довольно долго она пролежала в постели, не выключая света и размышляя. Она думала о Ричарде и о том, что тревожило его. Ей хотелось, чтобы они могли откровенно поговорить об их проблемах: она рассказала бы ему о своих снах, а он бы воздержался от своих обычных насмешек, а потом рассказал бы ей, что у него случилось. Она думала и о Бэмфорде О"Коннеле, и об этой группе сна. В голове вереницей проносились авиакатастрофа, стрельба, спуск вниз по ступенькам станции подземки «Хампстед». Она посмотрела на часы. 2.15. А Ричард все еще не ложился спать.
Теперь Бэмфорд О"Коннел и Таня Якобсон, они оба говорили одно и то же.
«Что все это коренится в моем подсознании».
А кто же тогда поднимался по ступенькам станции метро? Ее собственное воображение, что ли?
Она услышала щелчок двери в ванную, а потом шум льющейся воды. «Странно», – удивилась она. Странно, что Ричард принимает душ, прежде чем отправиться в постель. Она опять подумала о тех ступеньках и о тени. Подумала уже в который раз.
«Ничего. Ничего там не было. Какого черта я не пошла дальше вниз?»
ВСТРЕТИТЬСЯ СО СВОИМ МОНСТРОМ.
«Нет, только не я. Я напугана».
Трусиха, трусиха!
– Пока, таракашка.
Она почувствовала запах мятной зубной пасты и ощутила его поцелуй. Она приподнялась вздрогнув.
– Который час?
– Двадцать пять минут седьмого. Я буду поздно.
– Уже утро?
Глаза у Ричарда красные от бессонной ночи, лицо мертвенно-бледное. Она, наверное, выглядит не лучше.
– У меня вечером теннис.
– Ужинать будешь дома?
– Да… я буду около девяти.
– Хорошо.