В комнате было тепло, а чай оказался горячим и сладким, приторно-сладким. Она отхлебнула немного, почувствовав, как он проскальзывает через горло, к желудку, и как его тепло распространяется внутри. Кружку стало слишком горячо держать, и она поставила ее на виниловую поверхность стола, рядом с вырезанными на нем словами, казалось, надпись сделана совсем недавно:
«А ПОШЛИ БЫ ВЫ ВСЕ, СВИНЬИ, В ЖОПУ».
Она удивилась, как этого тут не заметили, не прикрыли чем-нибудь или вообще не стерли. Возможно, здесь без конца что-нибудь вырезают на столе. По мере того как она внимательно наблюдала за нацарапанными буквами, они вдруг у нее на глазах сложились в одно слово:
«АРОЛЕЙД».
С противоположной стороны стола ей улыбнулся офицер полиции, похожий на большого игрушечного медвежонка в синей шерстяной куртке с серебристыми пуговицами и слоем перхоти на плечах. Он выглядел словно человек, который хотел бы изменить этот мир, да вот только не знал как.
– Выпейте еще немного, дорогая, да выпейте вы его весь. Сразу почувствуете себя лучше.
Сэм кивнула, взяла чашку, но ее руки тряслись слишком сильно, и горячий чай расплескался, обжигая пальцы. Она поставила чашку на стол, и вокруг тут же расползлась лужица.
– Извините. Извините, пожалуйста.
– Да ничего страшного, дорогая. Дайте ему немножко остыть.
Она порылась в своей сумочке, вытащила носовой платок, вытерла руки и промокнула губы. Прополоскала незаметно рот чаем, но привкус желчи по-прежнему чувствовался. Сэм осмотрелась по сторонам: небольшая хмурая комната для бесед, заставленная жесткими стульями из лекционной аудитории, стены выкрашены зеленой краской, которая шелушилась и уже осыпалась – вон там, на той стене, не хватает здорового куска. А может, в этом месте они хорошенько приложили головой какого-нибудь панка, пока проводили с ним беседу?
Офицер полиции снова медленно прочитал ей ее собственное заявление.
– Не хотите ли добавить что-нибудь еще, дорогая?
«Хочу.
Это я вызвала. Я убила Таню Якобсон, а теперь вот и доктора Хэйра. Оба они погибли, потому что… потому что они могли помочь мне».
Так почему же тогда не погиб Бэмфорд О"Коннел? Потому что он и не пытался помочь? А Кен пытался?
– С вами все в порядке, дорогая?
Она, заморгав, испуганно выпрямилась.
– Простите. Я…
– Может, вам надо немного прилечь и отдохнуть?
Она почувствовала спазм в животе.