Сердце Ангела

— Ага, он вечно бегал на спиритические сеансы и отыскивал какие-то хрустальные шары. Однажды на гастролях, кажется, это было в штате Цинциннати, мы подкупили гостиничную шлюху, чтобы та притворилась гадалкой. Она сказала, что Джонни подцепит триппер. И до конца гастролей он не глянул ни на одну бабенку.

— Кажется, у него была подруга из высшего общества, которая занималась предсказаниями?

— Ну да, что-то такое было. Я с этой девицей не встречался. В то время мы с Джонни вращались на разных орбитах.

— В оркестре Спайдера Симпсона были только белые, когда с вами пел Фаворит, не так ли?

— Только. Впрочем, целый год на виброфоне играл один кубинец. — Верной Хайд прикончил пиво. — Сам знаешь, Дюк Эллингтон тоже не нарушал в те времена своей «цветовой гаммы».

— Верно. — Я записал несколько слов в книжку. — Другое дело, когда сидишь после работы в тесной компании.

При мысли о былых посиделках в дымных комнатах улыбка Хайда стала почти приятной.

— Да, когда в городишко приезжал бэнд Бейси, мы собирались такой вот тесной компанией и развлекались всю ночь напролет.

— А Фаворит участвовал в этих сборищах?

— Нет. Джонни не любил черных. Единственными черными, которых он хотел видеть после работы, были горничные из пентхаусов на Парк-авеню.

— Интересно. Мне казалось. Фаворит был другом Пупса Суита.

— Может, он и просил Пупса почистить ему разок ботинки. Точно тебе говорю, у Джонни было предубеждение против черномазых. Помню, он говорил, что тенор Джорджи Олда лучше Лестера Янга. Можешь себе представить?

Я согласился, что это немыслимо.

— Он думал, будто негры приносят беду.

— Тенор-саксофонисты?

— Все черномазые, без исключения, парень. Для Джонни все они были «черными кошками».

Я спросил его, не было ли у Джонни Фаворита близких друзей в бэнде.

— Не думаю, что у него вообще были друзья, — ответил Верной Хайд. — Если хочешь, сошлись на меня в статье. Он был сам по себе. Всегда держался замкнуто. Бывало, шутит с тобой и улыбается до ушей, но это ровным счетом ничего не значит. Джонни умел очаровать и пользовался этим, как прикрытием, чтобы не подпустить тебя поближе.

— А что ты можешь сказать о его личной жизни?

— Я его нище не видел, кроме как на эстраде или в автобусе, когда мы мчались куда-нибудь ночью. Лучше всех его знал Спайдер. Вот с ним тебе и нужно поговорить.