— Неужто Пупс появится во «Взгляде»? На равных с Дорис Дэй! Ну и дела!
— Не буду вам пудрить мозги: очерк будет о Джонни Фаворите.
— Кто это?
— Певец. Выступал со свинг-бэндом Спайдера Симпсона в начале сороковых.
— Ага. Спайдера помню. Ух и барабанил он, мать его, — что твой отбойный молоток.
— А что вы думаете о Джонни Фаворите? Темное лицо Эдисона Суита стало невинным, как у студента на экзамене, не знающего ответа на вопрос по алгебре.
— Ничего не помню. Ну, разве что он, кажется, сменил имя и стал Франком Синатрой. А по уик-эндам — Виком Дамонэ.
— Может, у меня неверная информация, — вздохнул я, — до мне казалось, что вы с ним дружили.
— Сынок, когда-то он записал одну из моих песен, и я благодарен ему за тот давно потраченный гонорар, но это не делает нас друзьями.
— В «Лайф» я видел фото, на котором вы поете вместе.
— Ага, помню тот вечер. Это было в баре Дики Уэллса. Я встречал Джонни разок-другой, но он никогда не навещал меня на окраине, где я работал.
— А кого он там навещал?
Пупс Суит насмешливо закатил глаза.
— Это тайна, сынок.
— После стольких-то лет? — возразил я. — Так значит, он навещал какую-то леди?
— Да, и та леди была на все сто, это точно.
— Как ее звали, вы можете сказать?
— Это не секрет. Любой, кто входил в нашу компанию, знал, что Эванджелина Праудфут всерьез уцепилась за Джонни Фаворита.
— А центральная пресса ничего об этом не знала.
— Сынок, если в те дни кто-то нарушал приличия, то он не трезвонил об этом по всему миру.