Кстати, ты ведь у нас запросто можешь у моря оказаться? Представь, а если бы я на твоей спинке шашечек наделал? Но ты запомни, трусы нигде на публике не снимай. А то в баньку намылишься или там в душ пойдешь, будь поосторожнее, запросто толпу зрителей соберешь. И вообще, блин, по большому счету, это Барон во всем виноват, гадюка. Зачем он, собака, на загранпаспорт цветное фото заделал?
– Я бы ему, доктор, с удовольствием прямо сейчас объяснил, что он очередной раз передо мной виноват. Но я, как видишь, занят. Понимаешь, стою, скрестив ножки, на костыликах, да пристально в две темные дырочки смотрю. Кстати, и Барон, можно сказать, тоже сейчас сильно занят. Ведь лежит он, горюн, в твоем изоляторе совсем-совсем мутный. Сильно повезло человеку, однако кайф ловит уже сутки без продыху.
– Ну, ты за него не переживай. Может быть, он об этом всю жизнь мечтал. Пусть покайфует. Первая ломка у нас намечена через неделю.
Однако, – вернулся к теме доктор, – кто же мог подумать, что у тебя такая чувствительная к ультрафиолету кожа. Вроде ты у нас смугленький такой, а сгорел в момент, как натуральный блондин. Ты, может, тайный ариец, ну, типа, белокурая бестия? Только сивая и лысая местами.
– Ты еще издеваться будешь? Обычная у меня для русского масть всегда была, русая называется, если ты не знаешь. Или успел забыть, как покрасил остатки моей благородной шевелюры в апельсинчик?
– Ну, насчет апельсинчика это ты себе льстишь. Скорее твоя головка теперь напоминает то, что у тебя сзади болит, только местами небритое.
За такими пикировками подходил к завершению контрольный прогон у имитатора стойки паспортного контроля. Эти простые шутки скрывали дикое напряжение последних суток и предельный риск наступающего дня.
Чтобы время шло быстрее, Сергей, по своей давней привычке, переключился на внутренний ход мыслей. При этом он действительно уже вполне привычно продолжал держать свое тело в заданной неудобной позе. Точнее, не все тело, а ноги и голову, чтобы постоянно, но как бы слегка рассеянно, глядеть в нарисованное карандашом на листе картона лицо условного пограничника. Доктор Валера сидел с другой стороны картонки и время от времени посматривал в дырочки, обозначающие зрачки пограничного контролера.
Мысли Бойцова вернулись к исходной точке необычного эксперимента. Вчера ночью, когда он так неожиданно взял Барона, разговор с доктором Валерой затянулся. Потихоньку Сергей отошел от стремительного потока вчерашних событий. К завершению первой бутылки марочного коньяка, он разложил в голове каждое свое действие по шагам и понял, что не все сделал чисто. Хуже того. Остался след, да еще какой.
Телохранитель Барона, несчастный глупый Филя, на базу не вернулся. Люди Барона наверняка озадачатся исчезновением Филина и могут на всякий случай проверить, а улетел ли сам Барон.
Сергей знал, что проверку такую можно сделать практически бесплатно. А уж как они поймут, что Барон границу не пересек – начнут конкретный поиск по шагам. И начнут, понятно, с того самого поста ГАИ, на котором Барон пересел из своего катафалка к Бойцову в машину. Было бы это в чистом поле – не осталось бы следов. Но вокруг поста все постоянно пишется на видеокамеры и хранится не один день, это точно. Купить копии записей с поста, вычислить машину Сергея, а потом и всю их коммуну – дело времени и техники.
В общем, стало Бойцову понятно, что вариантов заметания следов у него немного. Либо самому Барону, либо его паспорту, надо бы в ближайшее время границу в том самом аэропорту пересечь. Иначе можно загубить главное дело последних лет жизни.
Заметив тогда его неожиданно изменившееся лицо, доктор решил, что Бойцов вновь стал вспоминать свое потерянное счастье. И он решил слегка схохмить:
– Серега, это что с тобой? Такой довольный был и вдруг что-то расстроился? Ты не смотри назад, не надо, ты смотри вперед. А то, блин, не обижайся, но с такой мордой у меня уже один клиент на сегодня есть. Я в том смысле, что ты сейчас больше не на себя самого, а на свою добычу похожий.
Вот в этот-то момент Сергея и осенило. Он внутренне просиял, подмигнул доктору, молча хлопнул стопку и не стал долго рассусоливать, а пошел в лоб. Тем более что главврач к этому времени тоже принял на грудь изрядно и вряд ли ожидал подвоха.
– Ладно, ты прав, доктор, тоску побоку. Давай о другом. Слушай, Валер, помнится, ты говорил, что вроде был в прежней жизни не просто пластическим хирургом, а мастером по переделке лиц, – начал издалека разыгрывать комбинацию Сергей.
Доктор еще не понял серьезности захода, поэтому отвечал легко:
– Скромничать не буду, был. Увлекся этой мыслью еще в школе, а первую статью начирикал на последнем курсе института. В старое время, в смысле в СССР, защитил бы я давно докторскую на тему «Краткосрочное безоперационное изменение внешности путем медикаментозного воздействия на лицевые мышцы и подкожную клетчатку». Только была бы моя диссертация закрытая, я так думаю. В КГБ у нас люди неглупые работали. Наложили бы лапу и поставили гриф «совершенно секретно» на все мои эксперименты после первой же серьезной публикации.
– Вот только я чего не пойму. Ты что, такой умный, что первый в мире до этого додумался?
– Ну, не совсем так, врать не буду. И до меня кое-что было придумано. Но, ты понимаешь, вообще-то, тема такая, что никто, я думаю, и не рвется публиковать. Так что вполне может быть, что где-нибудь, не у нас, так за бугром, еще умельцы вроде меня есть. Но то, что опубликовано, я все проштудировал. Настолько слабенько, что без слез я читать не мог.
ebooksa