– Что скажешь?
– Погоди. Еще немного упражнений. Скажи, Серега, а ты остатками волос, что на лбу, двигать умеешь? Не, я не прикалываюсь, вот, смотри, как я это делаю. Понял? Тогда давай, не двигая и не вертя самой головой, попробуй повторить только движение кожей. Не получается? Ладно, тогда просто бровями поиграй вверх-вниз. Во как! Ну ладно. Можешь все отпустить, и головой вертеть, и другими частями тела, и вообще налить нам еще по маленькой.
– Нет, не налью. Сначала давай приговор, не томи.
– Сначала ты мне расскажешь честно, что с тобой будет, если тебя на паспортном контроле повяжут. Честно, как договаривались работать, понимаешь?
– Понимаю. Ни хрена со мной особенно плохого не будет. Предположим, тормозят на контроле и снимают меня с рейса с подозрением, что я не тот, на чье имя паспорт. Дальше что? Кто я такой – неизвестно. Я говорю, что вообще-то бухаю регулярно и не очень хорошо соображаю, как меня зовут и кем я раньше был. Ничего не помню из прошлого, только сегодняшний день. Вот сегодня помню, что проснулся в аэропорту. Смотрю – рядом бумажник лежит. Решил, что очередной раз сильно перепил. Поднял, там паспорт, билет. Решил, что все это мое, а я уже опаздываю. Ну и пошел на рейс.
– То есть будешь откровенно дурковать?
– Именно.
– В принципе, пока дойдет до специалистов, все следы моего вмешательства рассосутся, то есть можно и нужно какое-то время подурковать. Только попроси через пару дней бритву безопасную побриться, одноразовую дешевку тебе по всем законам должны дать. Намыль головку и сбрей на фиг при первой возможности волосики подкрашенные. Скажешь, вши поползли.
– Понял, принято. Ну вот, смотри дальше. Начинают разбираться. Отпечатков пальцев у меня никто в жизни не снимал. То есть опознать меня и вычислить мой личный интерес к настоящему владельцу паспорта невозможно. Начнут искать Барона или его родственников. А ты посмотри, где выдан паспорт. Это же тот самый город, где меня судьба с нашим родовитым козлом свела. В нашем захолустье у Барона, видно, кто-то в паспортном столе прикормлен, что легко выдает ему загранпаспорта после всех его судимостей. Дальше пошла переписка. Запрос – ответ, запрос – ответ. Паспортный стол широко разведет руками. Так что ни теперешнего места жительства, ни родных и близких им не найти. Тела Барона, естественно, тоже нигде не обнаружится. И, заметь, никто не подаст в розыск пропавшего.
– А люди Барона?
– Не смеши. Во-первых, подать в такой розыск могут только близкие родственники. У Барона их, по-моему, просто нет. Во-вторых, если меня снимают пограничники, то люди Барона немного смогут узнать. Все, что можно купить без связей в верхах, это только саму информацию, что задержали человека с таким паспортом на паспортном контроле. Как ты думаешь, Бароново войско пойдет копать дальше или все начнут разбегаться? Ну вот, и у тебя сомнений нет. Разворуют они в его конторе все, что можно, и рванут врассыпную. Что тогда мне можно предъявить? Подделку документов мне вменить нельзя, паспорт настоящий. Статьи за бомжевание нет. Значит, все, что на мне есть, это предъявление чужого документа, валяние дурака при задержании и под следствием, плюс беспочвенное подозрение на убийство несуществующего человека? Ой, страшно. Посижу в СИЗО типа Бутырки, пока прокурор откажется продлевать срок задержания. Ну, или до первой серьезной амнистии. Еще вопросы есть.
– Нет, вроде ты прав.
– Тогда объявляй приговор.
Приговор доктора Валеры был прост: шансы есть, можно попробовать.
Вторая бутылка коньяка была откупорена под разъяснение теории подделки предъявляемого лица. Сергей знал, что есть какой-то набор признаков, по которому обычно производится проверка соответствия человека и фотографии. Доктор разобрал подробно каждый из основных семи признаков. По его опыту, больше пяти признаков сравнения мало кто напрягается производить. Человеческий фактор, конечно, присутствует. Хорошо оплачиваемая и не очень любящая красномордых мужиков въедливая мамзель в международном аэропорту выполнит инструкцию намного толковее, чем усталый гаишник на шоссе между городами Грязюкиным и Муходранском.
Доктор сел на любимую тему и рассказывал с увлечением:
– Главное, что ни в одной стране о реальной идентификации на границе еще недавно никто и не говорил. Все понимали и принимали, что это процесс вероятностный. То есть это всего лишь проверка с некоторой предположительной точностью. Кстати, все новые мульки, например, на въезде в США, типа снятия отпечатков пальцев и фотографирования сетчатки, тоже ничего не меняют для тех, кого в их базе данных нет. Повторный приезд – оно конечно, тут уже идентификация практически сто процентов. Только вот остается загадкой, а кто на самом деле приезжал по этому паспорту в первый раз? Тот, кто паспорт первый раз предъявил, вовсе не обязательно тот самый человек, кому паспорт выдавали. Вот когда в паспорте сразу будет микрочип со всеми биологическими данными, тогда будет сложнее. Но и его научатся перепрограммировать, у нас народ на выдумки горазд.
Доктор от своих бывших клиентов хорошо усвоил, что задачей документационного контроля является гарантированный отсев неорганизованных или плохо организованных проникающих. Именно они представляют главную опасность, из-за них бывают глупые аварии и диверсии, шум в прессе и оргвыводы в спецслужбах.
А профессионально подготовленного проникающего по фотографии не поймаешь. Он будет иметь прекрасные документы и глуповатый вид. Поэтому организованных проникающих поймать без наводки практически нереально. Их по жизни ловят только на основании оперативной информации.
На самом деле против серьезно подготовленного проникновения, будь то пересечение границы или проход на особо охраняемый объект, абсолютно верных методов противодействия не существует. Если нужно приложить палец с правильным узором папиллярных узоров, то можно или принести палец, или снять с него кожу, или нанести на нужный палец узор с чужой кожи.
ebooksa