— Тогда поясню еще раз! У него болезнь Боткина — гепатит. Воспаление печени. Заболевание сугубо инфекционное. Его эмоциональное состояние не может иметь к ней никакого отношения. Никакого! — Борменталь оставил Станислава Трофимовича и стал орать прямо на самого товарища Круглова, порывавшегося похлопать Сашу по плечу, — не стоит с ним тактильно контактировать! Вы тоже можете инфицироваться! Я вас уже несколько раз об этом всех предупреждал! Все-таки я его лечащий врач!
Круглов опасливо покосился на Сашу, убрал руки и хотел встать. Но, теперь уже Саша крепко ухватил его за ладонь:
— Сергей… Никифорович… Сергей Никифорович… — Саша очень натурально задохнулся и хрипло стал ловить ртом воздух, Прошкин даже распереживался, не отравили ли Сашу прямо сейчас, уколов через одежду.
Гости с безмолвным ужасом наблюдали происходящее. Высокой сухощавый мужчина с волевым подбородком, тоже в форме, рассмотреть которую невозможно было из-за халата, не знакомый Прошкину, быстро подошел к тумбочке и налил в стакан воды:
— Дайте ему напился, в конце-то концов! Есть тут хоть один нормальный врач? Или нас пригласили посмотреть, как он публично скончается? — решительный человек протянул Саше стакан с водой.
Круглов тоже принялся сдержано возмущаться:
— Действительно — почему его лечит психиатр? Владимир Митрофанович — доложите нам — что в Н. нет инфекциониста — или хотя бы просто терапевта? Вы лично за жизнь и здоровье товарища Баева теперь отвечаете! Вы это осознаете? — Корнев закивал и вытер клетчатым платком выступивший пот, — А вы что молчите, гражданин Борменталь?
Борменталь ответить не успел. Саша наконец напился, мелко клацая о край стакана зубами и все еще не отпуская Круглова, сдавленным голосом пролепетал:
— Я хотел бы… хотел… в присутствии… Сергея Никифоровича… и остальных товарищей… которым я благодарен… за то… за то, что нашли время меня посетить… и не зная своего будущего… — Сашу снова напоили водой — на это раз Хомичев. Круглов наконец вырвался из цепкой Сашиной руки, и отошел подальше от кровати заразного пациента — к окну.
— Просил бы засвидетельствовать… мое добровольно сделанное заявление… — у Прошкина замерло сердце. Да и остальные гости напряженно замерли.
— Завещание? — выдохнул Круглов.
— Я… с медицинской помощью… — неуверенно продолжал бормотать Саша, — надеюсь прожить еще некоторое время… Это скорее дарст… дарственная… должно называться, — он отдышался после длинного предложения и хотел продолжать.
— Не спешите, Александр Дмитриевич, — спокойно попросил все тот же высокий мужчина, — мы вас внимательно слушаем!
Саша, несколько приободрившись, и уже чуть погромче, продолжал:
— У меня есть некоторая личная собственность… В которой я совершенно не нуждаюсь… посколь… — он шумно сглотнул, — мне предоставлена государственная квартира. Я хотел бы что бы согласно последней воли моего дедушки… профессора фон Штерна, его дом — который я унаследовал — был передан для организации музея атеизма… Со всем имеющимся там имуществом… А так же, что бы мое пожелание приобрело официальную, нотариально заверенную форму, а Влади… Владимир, — Баев снова принялся страдальчески пить воду, — Владимир Митрофанович предпринял необходимые меры к обеспечению сохранности находящегося там имущества до момента передачи сооружения…
Саша обессилено откинулся на подушки, обескураженный Корнев пообещал в кратчайшие сроки подготовить нужные документы и доставить Саше вместе с государственным нотариусом на подпись. И присовокупил:
— Я уверен, что Александр Дмитриевич скоро поправится, и для окончательного восстановления здоровья ему потребуется… смена обстановки… Как вы полагаете, Георгий Владимирович?
— Возможно, — с сомнением пожал плечами Борменталь, и добавил, — Александр Дмитриевич утомился… Ему необходимо отдохнуть, что бы… избежать дальнейшего ухудшения состояния и выяснить причину этого явления…
— Ухудшение состояния? — строго спросил Корнев у Борменталя, Станислав Трофимович при этих словах побледнел так, что стал выглядеть даже хуже Баева.
— Безусловное ухудшение, — Борменталь скорбно кивнул, Корнев снова вспотел и полез за платком.
ebooksa