— Я так не думаю, доктор Ларенц. Поверьте мне. Мой рассказ вас очень заинтересует.
— Поверить? Я должен
— Нет, конечно. Просто выслушайте. Мой случай…
— Ваш случай меня не волнует, — грубо прервал ее Виктор. — Зная о том, что случилось со мной, вы должны понимать, что так врываться ко мне — неслыханная дерзость.
— Я понятия не имею, что с вами произошло, доктор Ларенц.
— Что? — Виктор не знал, что его сильнее поразило: то, что он по-прежнему разговаривает с незнакомкой, или ее слова, столь искренне прозвучавшие.
— Вы что, последние четыре года газет не читали?
— Нет, — спокойно ответила та.
Его смятение росло с каждой секундой. В то же время загадочная незнакомка интересовала его все больше.
— Неважно. Я больше не работаю психиатром. Я два года назад продал свою практику…
— Профессору ван Друйзену. Я у него была. Как раз он и направил меня к вам.
— Что он сделал? — ошеломленно переспросил Виктор, уже не скрывая интереса.
— Ну, не совсем так. Профессор ван Друйзен сказал, что было бы лучше, если бы вы лично занялись моим случаем. Признаться, мне и самой этого хотелось.
Виктор покачал головой. Неужели его пожилой учитель на самом деле дал пациентке его адрес на острове? Он не мог в это поверить. Ван Друйзен прекрасно знал, что Виктор не в состоянии лечить. И уж точно не на Паркуме. Это выяснится позже. Сейчас надо выдворить за дверь эту странную женщину и успокоиться.
— Я еще раз настоятельно прошу вас уйти. Вы теряете здесь время.
Никакой реакции.
Виктор чувствовал, что страх уступил место усталости. Он уже предвидел самое худшее: ему не удастся собраться с силами. Даже на Паркуме духи не оставят его в покое. Ни мертвые, ни живые.
— Доктор Ларенц, я знаю, что вам нельзя мешать. Мне уже все рассказал сегодня утром на рыболовном катере некий Патрик Хальберштром.
— Его зовут Хальберштадт. Это бургомистр.
— Конечно, самый важный человек на острове. После вас. Это он тоже ясно дал мне понять. Я последую его совету и «поскорее унесу мою милую попку подальше от Паркума», как только поговорю с вами.