— Только не пытайтесь превратить меня в агента, — возразил Шабан, — У меня другая профессия.
— Понимаю. Но то, что я собираюсь попросить, находясь в сложном положении, — это помощь не агента, а патриота. Разница ощутимая, и вы должны мне доверять. Смею думать, мы всегда доверяли друг другу в прошлом.
— Согласен. Что я могу сделать?
— Полагаю, вы не работаете на "Пти галуа"?
Шабан усмехнулся, покачав головой:
— Я пока не голодаю, но если бы такое и стряслось со мной, сотрудничать с этой газетой не стал бы.
— Меня интересует то, что они пишут о спецслужбах, — сказал осторожно Баум, — Как правило, все это чушь, но иногда появляется кое-что нам во вред. У них есть какие-то источники — сообщают им то ли целые истории, то ли элементы, из которых они лепят свои истории. Мне необходимо побольше разузнать об этих источниках.
— Но я с этим совершенно незнаком.
— Я так и думал. И все же — вы знаете журналистский мир, его правила, обычаи и всякое такое. Попробуйте что-нибудь узнать, пользуясь вот этим.
Баум достал из кармана листок бумаги, протянул собеседнику через стол:
— Список сотрудников газеты — я его составил согласно подписям под материалами. Вы видите — тут фамилии, но есть и одни только инициалы. Меня интересуют две вещи: кем подписаны статьи, имеющие отношение к секретным службам, и кто скрывается за инициалами.
— Тут придется пересмотреть все картотеки в самой редакции — жуткое дело…
— Беседы с вашими коллегами тоже могут кое-что прояснить.
— Есть у меня один знакомец, забавный тип, моральные принципы как у голодного хорька. Иногда подрабатывает ночным дежурным редактором в "Пти галуа". С ним я и побеседую.
— Отлично.
— Чего не сделаешь ради Франции! — вздохнул Шабан. Баум ответил широкой улыбкой, и собеседники, пожав друг другу руки, разошлись.
В конторе Баума ожидала записка от мадемуазель Пино. Некий А. У. звонил из Лондона и просил перезвонить. Разговор с Артуром Уэдделом оказался коротким.
— Меня попросили пригласить тебя на завтрашнюю встречу ровно в десять. Наш директор полагает, что тебе полезно будет поприсутствовать.
— Больше ничего не скажешь, Артур?
— Я выполняю поручение.